Бывает так, что, борясь с бессоницей, скачиваю на свой старый плеер радио-подкасты. Вот и тут, заметив интервью протоиерея Всеволода Чаплина на «Эхе», решил, что тихое журчание беседы усыпит усталое сознание: но не тут-то было! Едва включив тихо-тихо беседу, тут же прибавил громкость: остатки сонливости как рукой сняло.
Как вам такой диалог со священником:
О.Чиж: Нельзя убивать людей.
В.Чаплин: Почему нельзя? Некоторых убивать можно и нужно.
Ну а дальше с жаром начал поправлять заповедь Божию:
О.Чиж: А вот как быть с заповедью «не убий»? Ее там вычеркнуть надо, что ли?
В.Чаплин: Из нее, конечно, есть исключения… В самой Библии через страницу после этой заповеди говорится о том, кого нужно убивать. Вот, пожалуйста. Эта заповедь имеет очень ограниченный круг действия. Это невинные люди, которые в Ветхом Завете относятся к своему собственному народу. А вот дальше, в этой же самой книге – Библии – через несколько страниц говорится о том, кого убивать нужно.
«Полное намеренное нежелание тщательно подбирать слова, ведя диалог с людьми, было заметно у прот. Всеволода Чаплина довольно давно»
Полное намеренное нежелание тщательно подбирать слова, ведя диалог с людьми, было заметно у прот. Всеволода Чаплина довольно давно. Чего стоит, например, его вброс про «дресс-код» в общественных местах. Ну, сказал бы маститый протоиерей: «выходя в общественные места нужно соблюдать нормы приличия в одежде». И всё, никакого скандала бы не случилось. Но слово «дресс-код» имеет отчетливую запретительно-контролирующую коннотацию и понеслось… ток-шоу, волны публикаций, раздутый на пустом месте скандал! Мы в провинции сжались, не понимая, как объяснить людям, что Церковь не собирается снимать на улицах с женщин джинсы, переодевая их в юбки в пол.
А о. Всеволод и в ус не дует, только рад скандалу: ведь скажи он «нормы приличия» вместо «дресс-код», мало кто бы обратил внимание на слова, полные очевидного здравого смысла.
«Как-то странно клеймить гуманизм, оправдывая людоедство,
не правда ли?»
Так и с трудным, почти провокационным вопросом про заповедь «не убий». На него можно ответить просто: убивать нельзя, но увы, определенным людям в определенных ситуациях приходится: воинам, защищающим Отечество, сотрудникам правоохранительных органов. И опять всё стало бы на свои места. Но ведь о. Всеволоду важно было частично реабилитировать Иоанна IV и Сталина, и тут началось самое захватывающее: их-то злодейства не оправдаешь ни защитой ближних, ни защитой Родины. И вроде цель-то благая: заклеймить антихристианский гуманизм (для красного словца обозначенный словом «покемонство»). Но как-то странно клеймить гуманизм, оправдывая людоедство, не правда ли? Да, и Сталин, и Грозный более сложные и многогранные фигуры, чем они нарисованы в либеральной историографии.
Но чего хочет добиться Чаплин, занимаясь их реабилитацией? Из дальнейшей беседы ясно: о. Всеволод развивает нехитрое «богословие» «воли народа» в духе латинской поговорки vox populi – vox Dei. Здесь он довольно неуклюже прикрывался Ветхим Заветом и Апокалипсисом. Неуклюже, потому что уж кому-кому, а о. Всеволоду известно, что еще с Апостольского собора, описанного в книге Деяний, ветхозаветное законодательство отменено в Церкви (а значит, уж тем более особые промыслительные повеления Иисусу Навину об истреблении язычников), а книга Откровения Иоанна Богослова настолько трудна для понимания, что не читается за богослужением, и лишь немногие святые отцы дерзали предложить ее толкование. В общем, «богословие народа», волей которого оправдано истребление врагов, оказалось подспудной вариацией современной теории «избранного народа» (неслучайно в передаче хорошим примером оказался Израиль), только этот народ – русский. Боюсь, что о. Всеволод идеализирует русский народ, ныне отнюдь не народ-богоносец, а вполне еще секулярное общество, требующее недюжиных просветительских и миссионерских усилий.
Да и концепт «воля народа» с научной точки зрения давно раскритикован в политологии и оставлен для политической риторики. Неслучайно и большевики у о. Всеволода оказываются вначале плохими, а потом всё же трасформировавшимися путем репрессий в более-менее хороших, познавших «волю народа». Отец Всеволод и нас путает, и, похоже, сам сильно запутался. Тут его и поймали внимательные ведущие, задав вопрос о распятии Христа: было ли оно по воле народа?
Какие нелепости городил запутавшийся протоиерей, отвечая на этот вопрос, даже не хочется пересказывать. Ему бы как пастырю задуматься о просвещении нашего вполне еще темного народа вместо встраивания его в свое «геополитическое богословие».
«В Церкви Христовой с древнейших времен было принято разделять политику и пастырство. И это не «либеральное покемонство», а мудрость церковных канонов»
Здесь уместно было бы вспомнить, что священники, пастыри Церкви не могут заниматься всем подряд. Есть ряд занятий, которые приличны только мирянину: военная служба, забой скота, дела государственного управления и политика. В Церкви Христовой с древнейших времен было принято разделять политику и пастырство. И это не «либеральное покемонство», а мудрость церковных канонов. И в случае данного интервью очевидно: здесь границы пастырства, границы богословия давно пройдены, протоиерей Всеволод Чаплин увяз в политике, а по моему личному мнению, и в политиканстве самого невысокого уровня. Как тут не вспомнить хрестоматийное: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, / А сапоги тачать пирожник…»
О. Всеволод, ответьте сами себе: Вы любите Церковь или себя в Церкви? Если всё же первое, то попробуйте услышать голос из глубины России: нам для просвещения народа светом Евангелия нужен позитивный информационный фон из столицы, а не скандалы на пустом месте. Свои какие-то внутренние проблемы Вы этим решаете, а нам сильно вредите.
На фото: Рембрандт. «Моисей разбивает скрижали Завета»