С приходом Христа человечество не только получило шанс на спасение. Боговоплощение и трёхлетняя проповедь Спасителя в Святой земле обогатили людей целым рядом победительных идей, благодаря которым они стали добрее, светлее и чище.
Давайте вместе рассмотрим те новые постулаты, которые христианство принесло в мир и которые сейчас уже воспринимаются как должное, однако во времена апостолов стали новым словом в философии и морали:
1. Историчность мироздания
Древние жители Средиземноморья по своим воззрениям время были гораздо ближе к индусам, чем к нам, ныне живущим. Время представлялось им бесконечным колесом повторений: дней и ночей, годов и целых жизней, этаким гигантским колесом или кругом.
Мир в сознании его древних обитателей не имел ни ограничений ни целей и существовал «просто так». О нём не было, да и (с политеизмом) просто не могло быть никакого единого божественного замысла.
Христианство же породило историю. Оно утверждало конечность бытия, причём, не бытия отдельного человека, а бытия этого несовершенного тварного мира в целом. Рано или поздно, в будущем случится Второе пришествие Христа во славе, старый мир будет свёрнут, а ему на замену будет создан другой — уже поистине вечный мир. Данный же мир создан Богом для воспитания человека и стал несовершенным именно вследствие его волевого решения преступить райскую заповедь, но, как уже было сказано выше, останется таковым не навсегда.
С приходом христианства люди стали острее чувствовать ограниченность своей земной жизни, ведь Евангелие возложило на них сложную задачу обожения. Теперь «просто прожить» стало мало, понадобилось за отведённый срок успеть воспитать в себе личность посредством богообщения и соработничества с Богом и с другими людьми.
Тогда же появились летописи и авторские изложения истории, призванные передать важные знания о мире и человеке будущим поколениям, как и понятие движения времени, движения вперёд, которое часто схематично представляют в форме «полёта стрелы».
Правда, это движение вперёд христианами связывалось не с прогрессом (ставшим модным в массах с XIX века), а скорее наоборот — с перспективной деградацией мира, возрастание беззакония в котором должно рано или поздно привести в него Антихриста, а затем и, вторично, Самого Бога.
2. Социальная помощь
Идея заботы о малоимущих и больных была чужда Римской империи в дохристианскую эпоху. Напомню читателям хрестоматийный рассказ про Спарту, где в обычае было сбрасывать детей-уродцев с высокой скалы, чтобы впоследствии они не обременяли собой общество.
Всерьёз древний человек мог рассчитывать только на помощь семьи, рода. Безродный был первым кандидатом в рабы. Такой человек был абсолютно бесправен и беззащитен. Ему, как правило, не помогли бы даже представители своего народа (вспомните притчу о милосердном самарянине и поведение израильских священника и левита).
В государстве же люди имели право на помощь и защиту настолько, насколько они были полезны обществу. Например, в римской армии лечили солдат просто потому, что на следующий день они могли понадобиться в бою.
Христианство же принесло с собой идею социальной помощи. Не социального равенства между богатыми и бедными или рабами и свободными, а духовного равенства людей перед Богом.
Христианство говорило о необходимости помогать другому человеку, как Образу Божьему, о необходимости видеть в нём живую душу, равную собственной. При этом социальные статусы, национальность, раса, пол или возраст имели второстепенное значение.
Сам Господь заложил основы подобного отношения к другим людям, уподобив оказание помощи нищим, больным или нуждающимся оказанию помощи Ему самому.
Поэтому, с приходом христианства в мир там появились больницы, странноприимные дома, богадельни (работные дома для бедных), школы и столовые для малоимущих, приюты для сирот, институт помощи заключённым. Причём это явление приняло массовый характер.
Более того, христианам принадлежит идея комплексного центра социальной помощи и адаптации, которую впервые предложил и реализовал в своей епархии святитель Василий Великий. Центр, в котором были и больница, и ночлежка, и богадельня, и школа, получил наименование «Василиды».
3. Приоритет милости над справедливостью
«Око за око и зуб за зуб» — провозглашает Ветхий Завет принцип справедливого воздаяния за зло. В этом постулате — великая мудрость, но в нём же и порочность, о которой древние и не догадывались.
Мудрость — в ограничении воздаяния. Ветхозаветные тексты говорят нам о весьма простых нравах дозаветного человека: чуть что не понравилось — убей! Сожгли дом — убей, обокрали — убей, выбили глаз — убей! Отомсти за ущерб предельно, устранив самую возможность навредить ещё раз!
Принцип справедливости Ветхого Завета ограничил воздаяние за зло тождественностью ущерба. За выбитый глаз следует выбить лишь глаз, а не лишать жизни, за убитую собаку — убить собаку, а не вырезать весь скот соседа. Справедливость стала новым словом в общественном сознании, сильно облагородившим нравы человечества.
Порочность же этого принципа тоже на поверхности: если сосед лишил тебя ока, а ты отплатил ему тем же, то твой глаз не вырос от этого на прежнем месте. Ты удовлетворил свою жажду мщения, но в итоге вы оба стали жить хуже. Если ты убил человека в отместку за убийство брата, то и его семья лишилась кормильца, и твой брат не воскрес. Есть вещи, которые невозможно компенсировать…
Кроме того, отомстив за убийство родича по закону кровной мести, человек сам становился убийцей, присваивал себе право Бога распорядиться жизнью другого человека.
Христос же провозгласил принцип милосердия — прервать цепочку зла на себе, одержать над обидчиком моральную победу и отказаться от мести за причинённое зло. Таким образом, например, прерывалась цепочка вражды, вызванная законом кровной мести.
Простив обидчику его злодеяние, христианин в этом поступке уподоблялся Господу, прощающему нам наши прегрешения (вспомните молитву «Отче наш»). Кроме того, ответ добром на зло часто имел глубинное победительное действие на душу обидчика и, поражённый поведением христианина, он довольно часто круто изменял свою жизнь, сам становясь последователем Христа.
Также и ущерб от буйства страстей в этой ситуации оставался наименьшим (например, глаза лишился только один потерпевший, но потом обидчик всю жизнь просил прощения и помогал по хозяйству покалеченному им человеку).
4. Универсальность религии
Христианство стало религией для всех. Чтобы понять, насколько это важно, посмотрите на положение вещей до его прихода.
Индуизм не распространялся по миру, потому что индуистом может стать только индус. Индуистом можно только родиться — это не мировая религия, а религия нации. Ислама ещё нет и в помине. С Иудаизмом (а вернее ещё с Ветхозаветной религией) ситуация почти такая же, как и с индуизмом. Нет, иудеем можно стать, прозелиты были, но нужно пройти через большие испытания и навсегда придётся остаться во «втором сорте», так как присутствует сегрегация.
Язычество же мало того, что умирает: уже почти никто всерьёз верит в древних богов, отделываясь ритуалами. Язычество ещё и делится по национальному признаку: есть боги Вавилона и боги Египта, боги Скандинавии и боги Греции, боги галлов, славян и германцев…
Христианство же приходит в мир и провозглашает: «нет во Христе ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, ни чёрного, ни жёлтого, ни белого, ни ребёнка, ни старика, ни мужчины, ни женщины». Христианство провозглашает абсолютное равенство перед Богом любых двух людей на земле.
Что же это значит? Конец жестокости и унижению! В древнем мире «человек человеку волк», а в pax christiana — друг, товарищ и брат!
Как можно обижать жену, если она — это такой же Образ Бога, как и я? Я глава, но не тиран, начальник, но не рабовладелец. Как можно ненавидеть иноплеменника, если он ещё не сделал мне никакого зла? Да, он чёрен, как смоль, а я бел, как снег, но мы оба внутренне одинаковые, наши души — в равную цену.
Если я богат или свободен — я обязан своим положением Богу, который завтра может сделать меня рабом, как худого управителя, а моего раба (абсолютно мне равнозначного в плане Образа Божьего) поставить на моё место, как Иосифа в Египте! Поэтому я не вправе относиться к человеку плохо без повода и иметь предубеждение, вместо того чтобы судить о нём по делам.
Христианство мало что говорит об устройстве мира и не даёт подробных культовых или бытовых предписаний, а значит, не устаревает. Оно не от мира сего и не о мире сем. Христианство подходит для любого человека в любом месте и в любые времена — именно поэтому это самая распространённая религия в мире.
Со второй частью статьи можно ознакомится здесь.
Андрей Сегеда