После завтрака Галина нарядила шестилетнюю дочь Тому в платье с оборками и, взяв в руки плетеную корзину, наполненную красными яйцами, куда-то повела.

Проколесив полчаса на автобусе, они вышли на остановке и, миновав некоторое расстояние пешком, оказались возле златоглавого собора.

Народ суетился на улице около длинного стола, покрытого клеенчатой скатертью, где лежали разноцветные яйца, куличи и еще что-то белое, источающее сладкий ванильный аромат, от которого у Томочки аж слюнки потекли. Жадно взглотнув, она не выдержала, дернула маму за рукав:

– Можно, я попробую кусочек?

– Что ты?! Конечно, нельзя! Это чужое.

– А наше где?

– Наше – вот! – Галина ткнула пальцем в лукошко.

– Ладно, – разочарованно вздохнула девчушка, – тогда дай мне яичко.

– Нет, яйца завтра будем кушать.

– Почему?

– Потому что завтра Пасха.

– Что такое Пасха?

– Это праздник такой церковный, когда люди собираются за столом и едят яйца.

– Странно! Разве мы в другие дни их не едим?

Галина растерялась и, не найдя, что ответить, прикрикнула на дочь:

– Стой спокойно, не нервируй меня!

Томочка обиженно надула губки.

«Я христианские традиции уважаю – на Крещение хожу в церковь за святой водой, а на Пасху, как положено, освящаю яйца»

Женщина в белом платке отделилась от общей толпы и подошла к матери:

– Галя, добрый день! Давно не виделись.

– Здравствуй, Оксана. Тоже куличи пришла освящать?

– Да, мы с семьей тут часто бываем – деток в этом храме крестили и уже пятнадцать лет здесь причащаемся.

– Причащ-а-а-а-а-етесь?! – Галя поморщилась. – Ну, вы и смельчаки! А я вот не готова подвергать здоровье ребенка такому риску – крайне негигиенично, когда одну ложечку поочередно облизывает множество человек. Ведь даже представить страшно, сколько среди них заразных, инфицированных… Нет, мы и без того болеем часто, не дай Бог еще какую-нибудь бациллу подхватить!

Оксана с удивлением посмотрела на приятельницу:

– Вот как? Тогда я не очень понимаю, что ты здесь сегодня делаешь?

– Как что? – изумилась Галина. – Я христианские традиции уважаю – на Крещение хожу в церковь за святой водой, а на Пасху, как положено, освящаю яйца.

Оксана опустила глаза и перевела разговор в другое русло:

– Что-то батюшка задерживается… Неизвестно, сколько его еще ждать. Может, моя дочь Мария покажет Томочке наш храм?

Галя равнодушно пожала плечами:

– Пусть, я не против.

***

В храме витал терпкий запах ладана, в свете лампад таинственно мерцали иконы.

Подойдя к Распятию, Тамара спросила Марию:

– Кто это?

– Бог наш Иисус Христос.

– Почему у Него в ручках и ножках гвозди?

– Потому что Его распяли.

– Кто?

– Люди.

Тома погладила Распятого Бога по израненной стопе и прошептала:

– Наверное, Ему очень больно…

Мария обняла девочку и утешила:

– Христос воскрес!

***

На обратном пути Галя разрешила дочери поиграть на детской площадке, а сама встала под деревом, достала сотовый телефон и позвонила подруге.

Томочка начала строить домик из песка, но вдруг услышала голос: «Подайте, ради Христа!», – подняла голову и увидела Бога. – Он стоял у дороги с протянутой рукой, постаревший, седой, изможденный… Люди, увлеченные своими заботами, не замечали Его, сновали по улице туда-сюда, а Бог, застыв в ожидании, взывал к ним:

– Подайте, Христа ради!

Тома пошарила в карманах и, обнаружив там конфетку, подошла к Нему и протянула скромное подаяние. Он улыбнулся:

– Ангел чистый спустился с небес! Спаси Господи!

Тишину нарушил женский крик:

– Что ж ты творишь, Тама-а-а-а-а-ра?! – Галя подбежала к дочери, схватила за шиворот, поволокла к автобусной остановке, усадила на скамейку под навесом, достала из сумки спиртовые салфетки и принялась обтирать девочке лицо.

Томочка пыталась сопротивляться, а потом обмякла и сказала:

– Мама, это был Бог!

– Нет, глупая, это был бомж! Надеюсь, ты к нему не прикасалась? – горестно вздохнула Галина, продолжая дезинфекцию. – Ничего, дома я тебя как следует отмою!

Тома умолкла и подумала: «До чего же странные эти взрослые – яйца на Пасху красят, пекут куличи, а к Богу прикоснуться боятся».

источник фото