— А это, батюшка, моя сестра Наталья, — сказала Анна, широко улыбаясь.
Наталья была очень похожа на сестру, разве что ниже ростом. Сходство усиливалось тем, что она так же завивала волосы и даже на ту же сторону завязывала поверх укладки такой же легкий шарфик. Вот-вот должно было начаться всенощное бдение, и сестры, благословившись, отправились на клирос: Анна училась петь, а сестру, впервые пришедшую в храм не «поставить свечку», а на всю службу, не хотела оставлять одну.
После всенощного сестры долго сидели на лавке вместе с батюшкой и его супругой, Наталья задавала вопросы батюшке, а иногда и матушке, а те, обрадованные таким интересом новой прихожанки, отвечали. Дети священника сначала сидели в притворе и ели печенье, а потом придремали и даже неплохо выспались за время обстоятельного разговора.
Наконец Анна посмотрела на часы и ахнула: «Ой, батюшка, как же мы вас задержали! Ну что значит «ничего-ничего», задержали же!» Сестры было вышли из храма, но Анна вдруг вернулась:
— Батюшка, простите. Знаете… Наташа спрашивает, а не может ли она завтра, в воскресенье, после службы к вам прийти. Очень много вопросов, я так рада, что она заинтересовалась…
Супруги согласно закивали.
На следующий день после Литургии Наталья вместе с семьей батюшки направилась к нему домой. Женщина заинтересованно разглядывала крохотную прихожую старой съемной квартиры, маленькую кухню с таким же маленьким обеденным столом. Незаметно для хозяев потрогала обои, вздохнула.
Матушка заметно волновалась: семья очень отвыкла от гостей, почти всё время вместе с малышами-дошколятами они проводили в храме. Волновался даже кот: он заглядывал в кухню проверить, не ест ли гостья из его миски. Только дети были рады: кроме большой тарелки пирожков, которую дочка взялась нести сама в комнату и чуть не опрокинула, споткнувшись о кота, брату и сестричке досталось в этот день разрешение смотреть мультфильмы в любом количестве.
Тем для обсуждения, действительно, оказалось много. Священнику и его супруге было привычно вести беседы с вновь пришедшими в храм людьми, но ведь каждый раз это – совершенно другой человек, с только своей, уникальной жизнью, со своим характером, своей историей о том, как он пришел к Богу – или еще не пришел. Как важно ответить на каждый вопрос, пока он возник, пока это нужно человеку, как важно помочь каждой искорке разгореться и не дать потухнуть, — а как важна особая деликатность, чуткость, — Господи, помоги!
Красивый чайник, оранжевый в белый горошек, который давно скучал на полке, сегодня работал за десятерых, заваривая чай. Горела лампадка на иконной полке в углу. Раз в полчаса из соседней комнаты раздавалось смешное «ку-ку» — то по количеству часов, то один раз в половину часа, оповещали хозяев и гостью о ходе времени недавно подаренные прихожанами часы с кукушкой. Продолжался разговор до позднего вечера.
Когда Наталья простилась и ушла, поблагодарив за «очень-очень интересную беседу», супруги какое-то время молчали, стоя в прихожей.
— Слава Богу, — наконец сказала матушка и улыбнулась. – Как это всегда прекрасно: человек к Богу идет! Слушай, отец, тебе бы сегодня уже отдохнуть. Ну какая учеба, какие экзамены, ночь-полнОчь уже, а тебе завтра в храм, — по стройке согласовать, отпевать, огласительные беседы потом…
— Не только, — ответил, помолчав, батюшка. – Еще Елена Ивановна просила квартиру освятить и поговорить с ее семьей, совсем, говорит, что-то сын отчаивается в жизни, и хочет в церковь идти – а никак не дойдет. А с Георгием нашим (помнишь же Георгия, который теперь строить помогает?) мы вечером к его брату поедем. Тоже там… тяжело человеку.
— Так он живет-то не здесь, Георгий же рассказывал про обмен на область, — удивилась матушка.
— Туда и поедем. Видимо, за полночь вернусь. Так что хочешь не хочешь, а за книги сейчас садиться надо. Вот тебе надо отдохнуть, кто ночью пироги пек?
— Какой отдых! Сейчас всё помою, уберу, с малышами повожусь, уложу – и за дело. С таким трудом эту работу нашла, не дай Бог в срок не успеть, я ж давно не… До утра работы хватит. Слава Богу, что сейчас вообще возможность есть из дома мне работать, кто бы еще несколько лет назад подумать мог. Но как чудесно, что Наталья такая…живая и всем интересуется! Дай ей Бог, дай Бог!..
***
Добравшись до квартиры, Наталья, сбросив обувь, сразу прошла в комнату и упала на диван.
— Как я устала! – простонала она.
Муж сидел за компьютером, просматривал какие-то документы, перед ним стояла едва начатая бутылка вина и наполненный бокал.
— Ой, моё любимое, спасибо! Нальешь? – окликнула она супруга.
Тот встал, налил вина еще в один бокал и подошел к дивану:
— Ну, как прошли твои…задушевные встречи? Ты так и не объяснила, с чего вдруг решила в такие необычные гости ходить.
— Понимаешь… — протянула Наталья, устраиваясь поудобнее и протягивая руку за бокалом. – Сестра мне давно рассказывала: вот, такой замечательный батюшка, такой чудесный, так понятно все объясняет, а как служит… Ну да, действительно, и служба стройная, не хуже, чем в кафедральном, под его руководством, и люди приличные вроде ходят, никаких там бабок этих зачуханных, ты ж знаешь – терпеть их не могу. Ну, новый район, наверное – поэтому. Говорит он очень грамотно, приятно было послушать. Поговорить о духовном всегда полезно, тем более с знающим человеком.
— А вчера не наговорилась?
— Да знаешь… Я так подумала: им, наверное, скучно одним. Только друг друга и видят. Они приезжие, с кем общаться-то, чем, кроме служб, заниматься? И так много рассказывает на каждый заданный вопрос – может, оттого, что человеку особо поговорить не с кем? Вот и решила я …
— Гуманитарную помощь оказать, — засмеялся муж, возвращаясь за свой стол.
— А что смешного? Это тоже помощь. Хоть со мной поговорили. Я и матушку позвала, что она в жизни видит-то, кроме детей.
— Теперь тебя увидела, — вздохнул супруг, выключая компьютер. – Спать пойдем?
— Пойдем. Я там еще икону купила, Аня мне подсказала, какую лучше. В сумке, в коридоре…ладно. Завтра достанем…
Часы на стене опустевшей комнаты продолжали отсчитывать минуты.