Наверное, каждому христианину приходилось сталкиваться с тем, что его поведение оценивается с точки зрения христианских идеалов людьми, которые сами от этого идеала весьма далеки.
Некоторые любят критически оценивать строгость соблюдения постов другими людьми. Общим местом стал упрёк православным и Церкви в недостаточной аскетичности и бедности. Причём люди, выступающие с подобными упрёками, как минимум, не видят для себя ничего плохого в обладании дорогим автомобилем, а некоторые даже и смысл жизни обнаруживают именно в качественном и обильном потреблении.
Но это всё мелочи по сравнению с гораздо более серьёзной претензией. Христиан порой упрекают в недостаточно сильной любви к ближним. Эти обвинения можно услышать практически каждый раз, когда православные пытаются высказать неодобрение тому или иному явлению общественной жизни или даже поведению отдельного человека.
И сразу же «знатоки» Священного Писания вспоминают про то, что Христос заповедовал нам любить своих врагов. С этим, действительно, не поспоришь. Спаситель и в самом деле сказал: «Любите враги ваша, благословите кленущия вы, добро творите ненавидящим вас, молитеся за творящих вам напасть и изгонящия вы» (Мф. 5, 44).
Однако зачастую исполнения этой заповеди требуют в довольно своеобразном виде. Подразумевается, что наша любовь должна в основном как раз и распространяться на тех, кто так или иначе делает зло нам или нашим близким, порой даже в ущерб добрым чувствам к тем, кто ничего дурного не совершил.
Мол, нет ничего особенного в любви к своим, на это можно и не обращать внимания. А вот если ты называешь себя христианином, то возлюби врага – как можно сильнее.
Давайте попробуем разобраться, правомерно ли это на самом деле.
Человеческая любовь – это всегда чувство избирательное. Лучше всего это, конечно, проявляется в любви между мужчиной и женщиной. Собственно, эта любовь и проявляется в том, что кроме избранника, все остальные словно бы перестают существовать. Представьте себе, что девушка спрашивает юношу, любит ли он её. Понравилось бы ей, если бы он ответил, что он любит вообще всех женщин, ну или пускай даже вообще всех людей? Разумеется, совсем других слов ждём мы от наших возлюбленных.
В любви родительской это проявляется в более скрытом виде, но она тоже основана на выборе. Просто этот выбор в большинстве случаев оказывается предопределён уже самим фактом рождения ребёнка. Впрочем, бывают и печальные исключения.
Даже в малозначимых мелочах вроде «любви» к футбольной команде проявляется всё тот же выбор. Невозможно болеть сразу за всех соперников в соревновании.
Такова уж человеческая природа, что мы всегда кого-то любим больше.
Разумеется, любовь Божия не имеет подобных ограничений. Потому-то мы и полагаем Иисуса Господом и Спасителем, что он не ограничился обычной для большинства учителей нравственности моральной максимой о том, что не нужно делать другим того, чего сам себе не желаешь. По сути дела, это моральное правило можно рассматривать как требование просто не вмешиваться в жизнь другого человека, оставить его в покое.
Но Господь ждёт от нас не этого, а именно любви. Он и сам любит каждого из нас. Для Него не существует проблемы ограниченности выбора в объектах любви. Он выбирает каждого из людей.
Должны ли мы стараться быть подобны Господу и также любить всех людей без исключения: ближних и дальних, приятных нам и не очень? Стремление такое, конечно, похвально. Иисус заповедовал нам: «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48). Только не стоит забывать кое о чём.
Христос, воплотившись на земле, также совершал выбор. Он избрал 12 апостолов. Почему 12, а не, допустим, 100? Почему не сделал апостолами всех живших тогда хотя бы в Иудее?
И даже среди апостолов у Иисуса были любимые ученики. Свидетелями Преображения Господня на горе Фавор стали только Пётр, Иоанн и Иаков, которых позвал с собой Иисус.
Можно вспомнить и про воскрешение Лазаря. Господь воскресил его, потому что любил этого человека.
«Попытка сразу возлюбить весь мир, а особенно врагов, приведёт к пренебрежению ближними»
Соответственно, и нам стоит постараться любить в полной мере хотя бы тех, кто близок нам по крови или по духу. Попытка сразу возлюбить весь мир, а особенно врагов, приведёт лишь к пренебрежению ближними.
Однажды к Паисию Святогорцу пришёл человек, который некогда был беден, а потом разбогател. Он спросил у преподобного, как бы ему лучше распорядиться деньгами, чтобы это соответствовало христианской добродетели. Что же посоветовал ему Паисий?
Вначале он сказал, что нужно построить дом для детей, отложить деньги им на образование. Оказалось, что это уже сделано. Тогда старец сказал: «Помоги бедным – сначала родственникам, а потом и другим». Но и этим человек уже занимался по мере сил. Тогда преподобный посоветовал выделить денег на строительство храма в родной деревне. И лишь когда оказалось, что и это уже сделано, Святогорец сказал, что будет молиться о том, чтобы Господь просветил пришедшего к нему творить добро там, где в этом окажется наибольшая необходимость.
Слова старца однозначны. Сначала подумай о собственных детях, потом об остальных родственниках, затем о соседях, односельчанах. А уже потом думай о том, как облагодетельствовать людей в более широких масштабах.
Нам не помешало бы почаще вспоминать это мудрое наставление. Нельзя назвать хорошим христианином человека, который заботится о страданиях голодающих в далёкой Африке, но отказывает в подарке своим детям. Не стоит считать христианской добродетелью, когда человек заявляет, что любит всё человечество, но у него не находится даже пары добрых слов о своём народе и стране.
Зачастую требование любви к врагам трактуют так, что якобы само понятие «враг» должно исчезнуть из православного лексикона. Якобы христиане просто не должны считать человека врагом, что бы тот ни делал. Однако это как раз и будет прямым нарушением, извращением Господней заповеди. Христос сказал именно: «Любите врагов ваших». То есть именно понимая, что человек враг, нужно стремиться любить его, не забывать, что он так же, как и ты, сотворён по образу и подобию Божьему. Этим христиане должны отличаться от язычников, которые склонны любить только тех, кто им самим оказывает расположение.
Однако Христос не сказал: «Не считайте никого врагом», – или: «Не отличайте врагов от друзей».
Да, мы должны любить своих врагов, молиться за них. Но это не означает необходимости ущемлять своих близких или одобрять поступки врагов.
Вспомним тех же пресловутых «Пусси райот». Заслужили эти девушки любовь и прощение? Конечно. Но разве не заслужили большей и первоочередной любви и сочувствия те, кто был оскорблён и шокирован их поступком?
Ну и конечно, не стоит забывать о том, что любовь даже к самому заядлому грешнику никоим образом не должна превращаться в потакание греху. Все попытки отождествить милость к врагу и принятие зла, которое делает враг, должны рассматриваться исключительно как попытка манипуляции, игры на наших самых лучших чувствах и стремлениях.
Чувство любви к своим родным, к мужьям и жёнам глубоко укоренены в сердцах большинства людей. Несколько сложнее обстоит дело с национальным чувством, с патриотизмом.
Те, кто считают патриотизм глупым пережитком, любят припоминать христианам фразу из послания апостола Павла, про то, что нет уже ныне «ни эллина, ни иудея». Из этого делается вывод, что у православного человека нет никакого основания любить страну, в которой он был рождён, людей одной с ним крови и культуры.
Ложность подобного утверждения увидеть достаточно просто. Довольно лишь прочесть продолжение фразы апостола, в которой говорится: «Несть мужеский пол, ни женский: вси бо вы едино есте о Христе Иисусе» (Гал. 3, 28).
Слава Богу, никому ещё не пришло в голову делать из этой фразы вывод, допустим, об одобрении однополых браков. Ну а что? Ведь по вышеприведённой логике можно утверждать, что разницы между мужчинами и женщинами не существует.
Однако истинное понимание апостольской фразы довольно просто. Каждый человек, независимо от своей национальности, пола, социального положения может прийти ко Христу и спастись. Всё остальное – всего лишь домыслы.
Да, можно сказать, что православный эфиоп, алеут или бушмен ближе православному, чем русские атеисты, буддисты или оккультисты. Но подлинно христианским будет как раз стремление просветить светом истинной веры в первую очередь именно своих сограждан.