В апреле 2014 года бывший депутат французского парламента, лидер французской христианской демократической партии 70-летняя Кристин Бутен дала интервью журналу «Charles», в ходе которого ее спросили, что она думает о гомосексуальных отношениях. Будучи убежденной христианкой, политик ответила, сославшись на слова из книги Левит 18, 22, что гомосексуализм – это мерзость.
На основании этих слов два французских ЛГБТ-объединения подали на нее в суд за «публичное подстрекательство к ненависти и насилию». Спустя два года Апелляционный суд Парижа оставил в силе решение о штрафе в размере 5 000 евро. Также депутат должна будет выплатить 2 000 евро двум ЛГБТ-объединениям, подававшим против нее иск.
Не так давно весь интернет – и русский в том числе – был охвачен высоким энтузиазмом по поводу свободы слова. Тогда террористы расстреляли редакцию «Шарди Эбдо», публиковавшую хамские карикатуры на Мухаммеда – и еще ряд других, совершенно непричастных граждан.
Пресса тогда ставила людей перед четким выбором: так ты за карикатуристов или за террористов? За тех, кто рисует рисунки, или за тех, кто совершает убийства? Конечно, вполне очевидным ответом было бы сказать, что хамы и провокаторы мне не нравятся, а убийцы тем более, и было бы правильно со стороны государства обуздывать тех и других сообразно серьезности их деяний. Но в моменты общего воодушевления даже такая простая мысль кажется очень сложной – и масса народа, в том числе у нас, восклицали: «Я – Шарли!»
На этом фоне совершенно тонули робкие голоса, говорившие о том, что людей, сделавших себе бизнес из намеренного и крайне грубого оскорбления чужой веры – причем прежде всего христианства, а потом уже ислама – было бы правильно как-то сдерживать. Хорошо и правильно ни в чем не уступать террористам – но, напротив, чрезвычайно плохо помогать им, озлобляя и отталкивая множество граждан, которые в другом случае остались бы вполне лояльными государству. Да и вообще, надо бы иметь некие представления о публичных приличиях…
Но на эти робкие голоса отвечал могучий хор певцов свободы слова. Свобода слова – взволнованно пел хор – есть святыня цивилизованного общества. Люди имеют полное право говорить что угодно – и рисовать что угодно, в том числе глумиться над религиозными святынями. Попытки государства как-то обуздывать издевателей были бы невыносимым покушением на свободу слова, поэтому наши российские законы относительно оскорбления чувств верующих столь ужасны, и только натуры низменные и рабские способны их защищать. Не таковы свободолюбивые французы! Они не потерпят покушений на свободу слова!
Теперь вдруг оказывается, что во Франции вполне могут преследовать за слова, по статье, допускающей расширительное и нечеткое толкование. И ничего – никто не кричит «Же сюи Кристин Бутен!» и не выражает бурных протестов. Свобода слова, оказывается, носит несколько односторонний характер: оскорблять религию можно сколько угодно, гомосексуализм – нельзя. За это – судебное преследование и штраф.
Хотя, казалось бы, оскорбления религии создают значительно более серьезную угрозу гражданскому миру, и если бы «Шарли» вовремя подверглись образумлению со стороны государства, они – как и ряд совершенно невинных и посторонних людей – были бы живы.
Свобода слова оказывается свободой идеологически правильного слова – а вот слова идеологически неправильные подлежат преследованию.
Но разожгла ли Кристин Бутен ненависть и подстрекнула ли к насилию? Беда в том, что с точки зрения ЛГБТ-активистов, любое несогласие с их идеологией и любое некомплиментарное отношение к образу жизни, который они продвигают, рассматривается как проявление ненависти и подстрекательство к насилию. Вы не являетесь адептом ненависти и насилия только в одном случае – если полностью, безусловно, безоговорочно и ревностно разделяете эту идеологию. Во всех остальных случаях вы – hater (ненавистник) и bigot (злобный фанатик), и в отношении вас будут приняты меры.
«Одна из подмен, которые принципиальны для ЛГБТ-идеологии – это как раз отождествление людей и образа жизни. Любое неодобрение взглядов и образа жизни интерпретируется как ненависть к людям»
Кристин Бутен сказала, что «никогда не осуждала гомосексуалистов», проведя четкую разницу между отношением к людям и их образу жизни. Но одна из подмен, которые принципиальны для ЛГБТ-идеологии – это как раз отождествление людей и образа жизни. Любое неодобрение взглядов и образа жизни интерпретируется как ненависть к людям.
Время от времени я читаю, что «консервативные христиане считают бедных геев мерзостью». Это – преднамеренная и манипулятивная ложь, и от того, что она от частого повторения засела во многих головах, она не перестает быть ложью.
Мерзостью является грех, а не люди. Библия называет мерзостью гомосексуализм (Лев. 18, 22), обычный «гетеросексуальный» разврат (Иез. 22, 11), оккультизм (Втор. 18, 12), жульничество при торговле (Втор. 25, 15-16), идолослужение (Втор. 27, 15), лжесвидетельство (Прит. 6, 19), лживость (Прит. 12, 22) и так далее.
Почему-то суд не преследует христиан за «разжигание ненависти» к прелюбодеям, оккультистам или жуликам – да и понятно, что это было бы абсурдом. Не меньшим абсурдом являются и обвинения в разжигании ненависти к гомосексуалистам.
Проблема в том, что этот абсурд – часть диктаторской идеологии, которая считает себя обязательной для Европы – и для всего мира. Идеологии, несовместимой со свободой слова и свободой вероисповедания. Идеологии, уже мало связанной с чьими-то частными сексуальными предпочтениями – большинство ее адептов вполне «натуралы».
И нам стоит отдавать себе отчет в том, что это за идеология.