Прожив в браке семь лет, Верочка развелась. Без скандалов, слез и истерик – они с мужем просто поняли, что ошиблись: любви нет, да и не было, а ее место заняли быт, скука и рутина. Долой отношения, которые не приносят радости – мысль бывшего мужа, которую Верочка охотно разделяла.
Подруги хором пророчили ей скорый второй брак – такая красавица и умница долго не засидится.
Прошел год, второй, третий… Предложений руки и сердца не поступало. Верочка не то чтобы жаждала снова выйти замуж, просто она боялась своих одиноких вечеров. Вообще вечеров боялась. С детства. Вернее, неба. Ночного. Она смотрела в окно, на бесконечную черную бездну, которая казалась ей холодной, равнодушной, величественной, и цепенела от страха. Просто паника охватывала, девушка немела от ужаса – совсем одна против этого бездонного, страшного космоса.
Верочка не была материалисткой: она, как и многие ее друзья, верила в то, что у человека есть бессмертная душа, а еще есть некий высший разум, и если ты никого не обижаешь, делаешь иногда добро, это тебе зачтется. Где и как, она точно не знала. Но считала себя человеком «духовно развивающимся». Хотя признание высшего разума и не спасало ее от ежевечерних приступов паники.
У Верочки была бабушка, верующая. Она рассказывала маленькой еще внучке про Христа и апостолов, про исцеления больных и чудеса, про заповеди. Верочка слушала как сказку. И очень удивлялась, когда бабушка жаловалась на больные ноги и спину: «Бабушка, ну почему ты болеешь? Разве ты не можешь попросить Боженьку, чтоб он тебя вылечил?» Бабушка только улыбалась в ответ: «Так я только благодаря Ему до сих пор и хожу. Позже поймешь». Верочка не понимала. Ей казалось, что раз уж человек верит, ходит в церковь, живет правильно, его не должны касаться болезни и несчастья, Бог ведь должен его оберегать. Так и не решив для себя этот ребус, Верочка осталась в стороне от церковной жизни. А бабушка не оставляла попыток «обратить» ее. Особенно активизировалась после развода внучки. «Бабушка, ну почему же Бог допустил мой развод? Опять я одна», – недоумевала Вера. «Семьи не получилось, потому что оба пустые были, как бамбук. И всё только для себя!» – резюмировала бабушка и начала действовать. То книжку в сумочку подбросит, то попросит до церкви проводить, то статью почитать даст. Верочка посмеивалась, но не сопротивлялась, в книжках и статьях были интересные истории, а в церкви ей нравилось слушать хор.
В том самом «бабушкином» храме она познакомилась с Володей. Мужчиной на 10 лет старше нее, с бородой, спокойным, немногословным, которого обожали все церковные старушки. Верочке он показался скучным – правильный весь, сдержанный, без огонька. Володя подвозил их с бабушкой до дома, потом заходил помочь с ремонтом, потом пару раз они просто разговорились в церковном дворике. И наша барышня почувствовала, что ее тянет к этому скучному бородачу, с ним хорошо и спокойно. С ним – кто бы мог подумать! – радостно, а еще не страшно. Своим видом, голосом, поведением Володя вселял уверенность: всё хорошо. С ним Верочка успокаивалась, забывала про все свои переживания и фобии. И в конце концов признала, что влюбилась.
На их венчании были только церковные бабушки и двое друзей. Потом они пили чай с пирогами в трапезной. Никакой пышной свадьбы не было. Но теперь у Верочки была семья. Через два месяца она узнала, что беременна, и стала часто заходить в церковь. Зачем? Она и сама не знала. Просто в храме Верочка чувствовала, что в надежных руках.
На первом УЗИ ждал сюрприз – двойня! Не успели они с мужем «переварить» новость, как последовало второе обследование и первый удар: у плодов срослась плацента, и одному малышу не хватает питания. Это, конечно, очень грубо сформулировано, но это именно то, что из всех научных слов врача поняла Верочка. Чем это грозит? – врач пожимает плечами и отводит глаза… Дальше были почти пять месяцев терзаний, сомнений, переживаний…
Володя успокаивал: «Что бы ни было, Господь не оставит, все будет хорошо». А по вечерам, уложив жену спать, подолгу засиживался на кухне. Вскоре Верочка нашла там потрепанную книгу с акафистами и поняла, что каждую ночь муж молился за нее. И Верочка тоже стала молиться, сначала своими словами, потом купила в церкви молитвослов.
«Не «за что», а «для чего»? – мягко поправил священник.
– Неужели думаешь, что Он тебя оставит?»
Как-то вечером она зашла в храм на службу. Шла исповедь, Верочка машинально подошла к седому батюшке. Раньше она читала книжки о том, как правильно исповедоваться, о чем говорить, и поэтому довольно уверенно, как заученный урок начала: «Согрешила маловерием, жестокосердием, гордыней, чревоугодием…» А потом вдруг – пауза. И слезы градом. «Батюшка, у меня ребенок больной будет…такое горе… что мне делать?» «Разве ж это горе? – ответил тихо священник. – Господь дал тебе ребенка! Сколько женщин мечтают об этом и не могут иметь детей!» – «За что, батюшка? Я же хожу в церковь, ну то есть… вот муж у меня, он точно верующий, он каждое воскресенье ходит…» – «Не «за что», а «для чего»? – мягко поправил священник. – Неужели думаешь, что Он тебя оставит?»
Его следующих слов она толком не запомнила – был умиротворяющий, тихий голос. И мысль, которая пришла вдруг как само собой разумеющаяся: всё будет хорошо, Господь желает мне только самого лучшего. Она вышла их храма, было уже темно, посмотрела вверх. Сверкали звезды, и небо показалось ей очень нарядным, а еще – как это ни странно – улыбчивым.
Малыши родились на седьмом месяце, и сразу – в реанимацию. Врачи говорили, что один из мальчиков, тот, которого «объедал» братик, вряд ли выживет. Верочка и Володя молились почти круглосуточно, один сменял другого. Детей тут же крестили с именами Сережа и Петя (тот, который был слабей). Через два месяца их выписали, Сережа был очень слаб, задержка в развитии, а Пете поставили диагноз ДЦП и рекомендовали готовиться к худшему. Начальник вызвал Верочку, посочувствовал, но тут же ободрил – предложил новую должность с огромной зарплатой и частыми долгими командировками. «А как же мои дети?» – «А что дети… Ты им все равно не поможешь, извини, конечно. Так зачем гробить себя, отказываться от жизни? Ради чего? Им все равно инвалидных колясок не избежать, а так ты хоть сама поживешь, и материально нуждаться не будешь, и детям же это на пользу». «Нет, – прервала Вера, – Мы еще поборемся. Не будет никаких колясок!»
– Какая ты смелая! Я бы так не смогла, – восхищалась коллега, слушая рассказ Веры о предложении начальника
Вера подумала, что действительно впервые в жизни не боится. Трудностей, болезни, неизвестности, темноты, которую все пророчили впереди… Она просто молилась Богородице – попросила сил и уверенности, чтоб не роптать и не унывать.
И началась совсем другая жизнь.
Детям для того, чтоб скорее окрепнуть, был необходим свежий воздух в больших количествах и физическая активность. Не задумываясь, супруги продали квартиру в Москве и купили дом в пригороде. Володя собственными руками построил на огороде детский городок, установил бассейн – он верил, что придет время, и это понадобиться его сыновьям. Верочка уволилась с работы. Финансово это оказалось непросто, ведь помимо стандартных расходов на ребенка, Сережа и Петя требовали специального ухода, дорогостоящих лекарств, процедур, приспособлений. Но Вера предпочитала ограничить себя в чем-то и оставаться всегда рядом с сыновьями. Володя помимо основной работы, стал брать заказы на дом. Не гнушался никакой «халтуры».
Первый год Петя и Сережа сильно отставали в развитии от сверстников. «Скорее всего, мальчишки будут как растения, смиритесь», — говорили врачи. Верочка и Володя смирялись, но не отступали.
«Господь никогда не оставляет», — вспоминала слова бабушки измученная бессонными ночами, переживаниями и страхами мать и вставала на колени перед иконой Богородицы. «Не имам иные надежды, не имам иные помощи…» — сквозь слезы шептала она до тех пор, пока усталость не брала верх, и Верочка засыпала на полу, прямо возле икон. Володя переносил ее на кровать. И утром всё с начала: первый всхлип кого-то из сыновей, и она уже рядом, грудное молоко, необходимый уход, массаж, плавание, сообщества мам «детей с ограниченными возможностями», доктора, специалисты – они, что называется, «рыли носом землю». А вечером снова: «Не имам иные надежды, не имам иные помощи…» Каждое воскресенье мальчиков причащали. Летом семья старалась как можно больше времени проводить на природе: Пете было полезно ходить по песку и траве. Он быстро уставал, садился к маме на колени, но та не давала ему долго «расслабляться» и через какое-то время снова мягко подталкивала к новым шагам.
Мальчишкам исполнился год. Состояние Сережи стало улучшаться. Верочка буквально летала от счастья, а когда он сделал первые шаги и стал что-то лепетать, опустилась на пол у дивана и рыдала… долго-долго. Сережа нагнал ровесников в развитии, в 3 года он уже ничем от них не отличался, а за Петей диагноз ДЦП закрепили основательно. Он не ходил и не разговаривал.
Верочка и Володя стали водить его в бассейн. «Мамочка, миленька, поймите, такие детки не ходят», — ласково предупреждала педиатр… Но в четыре года Петя пошел, в воде. Неуверенной, кривой и некрасивой походкой, но для Верочки и Володи это были самые главные и самые красивые шаги в мире. Вера смотрела и не могла налюбоваться на своего маленького героя. И, кстати, мальчик научился прекрасно плавать и даже нырять, чем особенно гордился Володя.
Примерно в этом же возрасте Петя начал произносить отдельные слова. Растягивая гласные, глуховатым голосом, будто нараспев. Верочка тут же купила у соседки-бабушки старое пианино и стала наигрывать сыну простенькие мелодии с простенькими текстами, которые со временем Петя научился повторять. У него оказался красивый голос, и вскоре под мамино нехитрое «бренчание» он начал старательно выводить «Честнеее-ейшую херувим, и Славнейшую без сравнения серафим…» А когда ему исполнилось пять лет и он стал более уверенно передвигаться (насколько это можно с диагнозом ДЦП), Петя попросил записать его на хор и…на танцы. И Верочка с мужем без единого колебания выполнили просьбу сына. Они вообще старались не отгораживать его от «обычных» сверстников, никогда не прятали его, не опекали без меры, наоборот. После того как выяснилось, что ходить Петя все-таки может, Верочка не сомневалась, что и остальному ее сын научится: «Господь никогда не оставляет. Если он посылает испытание, Он же помогает их преодолеть». И верит, всем сердцем верит.
Сейчас их сыновьям по 9 лет. Сережа уже пошел в 3 класс, а домашнее задание он обязательно делает вместе с Петей. Тому очень нравится разглядывать «настоящие» школьные учебники и дневник. Ведь сам он пока занимается с учителями дома, по отдельной программе. Но Верочка с Володей уверены, что по Божьей Милости, скоро Петя тоже сможет пойти в школу. Ведь каждый вечер, неважно, вместе или порознь, они по-прежнему встают на колени и от всего сердца молят: «Не имам иные надежды, не имам иные помощи…»
Возможно, кто-то решит, что наша Верочка – вечно уставшая, издерганная, с печатью страдания на лице женщина далеко за 40, познавшая все тяготы жизни? Вовсе нет. Вера прекрасно выглядит. Ей за 40, но больше 35-ти ей никто не дает, она стройна как 19-летняя барышня, обожает красивые платья и изящные туфли, желательно на каблуке: «Я мать двух сыновей и должна быть образцом женственности для них». А они с восторгом смотрят на нее и в один голос кричат: «Наша мамочка – красотулечка!» Да и все мы, кто ее знает, не можем смотреть на нее иначе. Она действительно красавица, она образец женственности и материнства для многих из нас. Она неисправимая оптимистка, наша Вера. Ну а уж вере у нее стоит только поучиться. Теперь она точно знает, что в трудностях Господь всегда держит человека за руку, помогая их преодолеть.
И, кстати, темного звездного неба она больше не боится. Оно ей очень нравится, завораживает своей красотой, сказочностью и величием, и совсем не кажется холодным и равнодушным.