Я давно запутался в социальных сетях. Когда-то начинал с активного участия просто на религиозных форумах, потом их заменили социальные сети. Две из них – самые известные – остались, остальные как-то ушли, не привлекая к себе интереса.
Что хорошо в социальных сетях – общение может быть таким, каким пожелаешь. На любой вкус. Уже через непродолжительное время вокруг личной страницы формируется круг тех, кто читает и кого читаешь ты. Посторонние, грубияны, не согласные ни с одним твоим словом – уходят, добровольно или не очень добровольно, но уходят. А если страница закрытая – так это просто клуб единомышленников.
Тут можно обсудить всё, ну или почти всё, не рискуя утонуть в бесконечных закольцованных дискуссиях о том, заблуждаетесь вы добросовестно или являетесь агентом влияния – иногда люди, даже не зная автора публикации, проявляют чудеса интуиции относительно как нравственных качеств его самого, так и подробностей отношений с людьми и даже подробностей биографии.
Что касается именно православного сегмента в социальных сетях, то он, говоря откровенно, довольно мал. Уже через короткое время все друг друга знают или, по крайней мере, однажды замечали на страницах друзей так называемые «перепосты». Это как в огромном доме: есть один этаж, заселенный работниками с одного предприятия. Не сказать, что они всегда мирно ладят друг с другом, но знать – знают.
С самого начала мне нравился тот взгляд на православный сегмент в социальных сетях, что по сути он является некой заменой почти отсутствующей в больших городах приходской жизни. Чуть позже я понял, что это не совсем так. Если идет речь о возможности православных обсудить что-то друг с другом – да, безусловно, социальные сети дают такую возможность – вне зависимости от географического удаления друг от друга. И это общение – достаточно живое и интересное. Но все-таки приходская жизнь не сводится только к общению – это нечто большее, а значит, социальные сети не полноценная замена.
Тут очень разные люди. Просто на удивление. Интернет дает такую возможность – в личной беседе люди более сдержаны, корректны и осторожны. В интернете – все проще. И раскрываются люди быстрее…
К сожалению, текст не передает мимики – а значит, мы обречены наполнять чужие слова с экрана монитора своим эмоциональным содержанием, и это большая проблема. Фантазия может быть безгранична. Однажды я разместил публикацию к 8 марта с вполне невинным текстом – поздравил всех девушек и женщин с этим весенним праздником. Как всегда, подавляющее количество комментаторов были вполне доброжелательны, но не обошлось и без курьеза. Несколько женщин восприняли такое поздравление как личное оскорбление их религиозных чувств – и у нас завязалась двухдневная дискуссия на тему: преследовал автор цель оскорбить всех женщин или все-таки нет. Как часто это бывает, закончилось всё взаимным баном и послевкусием раздражения.
Почему я вспомнил об этом случае? Он отражает довольно очевидную вблизи, но часто не замечаемую издалека пеструю разноголосицу казалось бы монолитного православного сообщества. Тут есть все. Свои либералы и свои консерваторы. Свои западники и свои славянофилы. Сторонники цензуры и свободные художники. Начитанные и любящие простоту, иногда очень своеобразно понятую, правда…
Тут можно ознакомиться с самым широким спектром мнений абсолютно по любому вопросу: от пользы утренних прогулок до причин глобального отступления от веры, от воспитания детей до отношения к внешней политике США.
Люди общаются и общаются достаточно активно. И в этом есть первый положительный момент – мы узнаём друг друга. Все-таки, несмотря на разноголосицу, узнаём. Учимся слышать и учимся формулировать. Даже учимся терпению, иногда оно очень требуется…
«Живой голос верующих очень нужен ищущему человеку»
Второй положительный момент: если люди пишут с той долей искренности и доброжелательности, которая вызывает интерес – в этом есть и миссионерская составляющая. Те, кто находится за пределами церковной ограды, очень часто слышат в СМИ только официальные голоса Церкви – с присущей им холодностью и отстраненностью. А живой голос верующих – он очень нужен ищущему человеку. Посещение храма ограничивается службой, а кому адресовать свои вопросы, свои тревоги, сомнения, недоумения, которых так много у впервые переступающего порог церкви человека? Не всегда это может быть священник – во многих ли храмах он доступен для таких разговоров? И получается, что единственный собеседник – женщина за свечным ящиком. Что, понятно, недостаточно.
А в интернете очень быстро можно найти себе того, кому будут понятны все эти вопросы, и вполне это может быть и священник: сегодня очень многие из них – активные пользователи социальных сетей. И вот эта миссионерская составляющая – очень важна.
Другой вопрос, что, как и в жизни, в интернете есть всё. И вполне можно «нарваться» на такого собеседника, после общения с которым представление о Церкви и о людях, которые называют себя православными, будет настолько сильно искажено, что выправить эту деформацию будет уже очень непросто – человек может навсегда отойти от Церкви. Потому что много непонятной категоричности, много общих советов – обо всем и ни о чем, много желающих учить по любому поводу и всему на свете…
«Любая закрытая система хороша для защиты, но если нам нужно поделиться радостной новостью – она не подходит»
Меня не очень привлекает идея обособленности православного сегмента в интернете – создание своей социальной сети. Да и всё, что напоминает постройку заборов, перегородок, препятствий, создание собственного гетто – для своих – во всём этом есть что-то очень неправильное, прямо противоречащее словам Христа, когда Он повелел ученикам идти в мир и проповедовать. Любая закрытая система хороша для защиты, но если нам нужно поделиться радостной новостью – она не подходит. Важнее – быть открытыми миру, выходить самим, а не ждать тех, кто может найти нашу дверь среди миллионов похожих дверей.
Отдельного разговора заслуживают темы, вызывающие наибольший интерес среди интернет-активных православных. Конечно, на первом месте это бессмертная тема платочков: и десять лет назад, и сегодня это самая обсуждаемая повестка дня, и всё, что связано с ней, – одежда в храме и вне храма, внешний вид, у женщин – юбки-брюки, у мужчин – бороды… Тут самые жаркие баталии. Тут сотни комментариев и долгие диспуты. А по сути – речь идет всего лишь о вкусах в одежде и о воспитанности человека. И поскольку в этом вопросе присутствует необходимое сочетание простоты и субъективности, когда каждый может позволить себе роскошь иметь свое мнение, трудно отделаться от соблазна поделиться им с окружающими.
Важно понять: никто никого ни в чем не убеждает – люди делятся мнениями. Не видел я кого-то, кто изменил бы свое мнение в результате интернет-дискуссий. Но сформулировать и найти аргументы – очень полезно. Не говоря о том, что находятся единомышленники. Всегда находятся единомышленники. В этом и суть.
Политика. Куда без нее. Общее настроение довольно консервативное и в целом отражает настроение большинства: «Хотя жизнь сейчас и неважная, но может быть еще хуже… Поэтому давайте не будем делать резких движений. А то мало ли что может случиться… На Украине вон война идет, не дай Бог нам такого. Пусть уж остается, как есть». Перемены воспринимаются как опасность: новая власть будет ничем не лучше старой, а митинги – дело молодежи, которая куплена нечистыми на руку агентами Запада. Оппозиционно настроенные граждане – большая редкость.
Тем не менее, обсуждения на политические темы довольно жаркие и многочисленные. Очень чувствуется, что людям есть что сказать, а в реальной жизни такая дискуссия, к сожалению, сегодня невозможна, поэтому полностью мигрировала в виртуальное пространство.
Тут, в отличие от полушуточной платочно-юбочной темы, может быть довольно много агрессии, взаимных обвинений и ярлыков. Политика воспринимается близко к сердцу, и все слова оппонента – почти как личное обвинение.
Рядом с темой о политике – различные дискуссии о ереси. Часто – о различных пророчествах, как правило, трудно поддающихся внятной атрибуции. Это зачастую уже область православного фольклора, да и просто сплетен.
Когда-то были жаркие споры о «номерах», о принятии или непринятии ИНН, о скором конце света и так далее. Сейчас с этим намного тише. Всё прошумело-отгремело в середине 90-х и до середины нулевых, почти все, кто «бежал в леса», – вернулись, благополучно получили и паспорт, и ИНН. Кстати, основная претензия к паспорту – виньетки на номерах страниц. Это чтобы понимать уровень этих дискуссий…
Темы исторические. Главным образом всё, что связанно с последним царем, с историей СССР и гибелью двух империй – царской и советской. Очень острые темы, хотя в последнее время всё тоже стало тише и чуть разумнее.
Что интересно, почти совсем не обсуждаются темы здоровья – видимо, для этого предпочитают специальные форумы, очень редко – богословские вопросы и почти не обсуждают книги, к сожалению. Кино – да, обсуждают. Книги – очень мало. Ну разве что совсем уж скандальные, вроде популярных сейчас «Исповедей».
Видеоблоги – популярны, но у них совсем другой зритель. Видеоблоги – это молодёжь, тут очень выражен миссионерский акцент, а из этого следует очень своеобразный и непривычный язык – ориентированный именно на этого зрителя. У взрослых людей такой язык нередко вызывает протест. Но этот протест не религиозный, а скорее конфликт поколений.
«То, где предполагалась шутка, очевидная для автора, с большой долей вероятности будет определено как кощунство – юмор вообще требует понимания намеков на очевидные вещи, а когда они неочевидны – он кажется вызовом»
Когда на одну тему разговаривают много незнакомых друг с другом людей – разного возраста, воспитания, темперамента, опыта жизни, профессии, пола, национальности, разных взглядов на жизнь и даже разного чувства юмора – неизбежны конфликты, связанные с непониманием слов друг друга.
Люди могут не знать каких-то очевидных для других фразеологизмов, цитат из кинофильмов или просто высказываний известных политиков. То, где предполагалась шутка, очевидная для автора, с большой долей вероятности будет определено как кощунство – юмор вообще требует понимания намеков на очевидные вещи, а когда они неочевидны – он кажется вызовом.
Пример – все темы, где затрагиваются гендерные отличия. Или национальные. Или предпочтения в еде. Тут юмор – минное поле. И бесполезно пытаться объяснить и оправдаться. Обвинения будут самые резкие по тону, это вам не богословские тонкости обсуждать…
Мне хотелось бы понять: вот это общение в сети – благо оно или зло? Для самих людей. Для Церкви. Где границы дозволенного в этих обсуждениях?
Однажды я разместил видео с одного известного видеохостинга, на котором было снято, как в храме проходили акробатические представления. Это видео вызвало самую разную реакцию – от доброжелательного интереса до резких эпитетов. Но самая нежелательная реакция была – проявленный интерес к нему со стороны местной прокуратуры… И как результат – я невольно привлек внимание к этому случаю, и внимание негативное, – и церковных властей тоже. Настоятель был, к сожалению, наказан.
Дело тут не в видео – разместил я его или нет. Оно активно расходилось по интернету и все равно бы привлекло внимание. Но этот случай показал, что все обсуждения, все мнения, все дискуссии в интернете – не имеют никакого отношения к людям, которые принимают решения… Что вся дискуссия – это огромная песочница, и любая власть интересуются только одним – не во что там играют и о чем говорят, а чтобы из этой песочницы ничего не выносилось наружу, чтобы всё и оставалось вот в этой песочнице…
Это иногда хорошо. Хорошо в том случае, когда светские или церковные власти занимают более человечную и трезвую позицию, чем активное большинство интернет-пользователей. Так бывает. Например, по отношению к смертной казни или используемой лексике в публичных обращениях. Тогда думаешь: как хорошо, что они очень далеки от сетевых споров, и мнение этого большинства на них никак не влияет.
Но иногда – не так. Иногда диапазон мнений настолько широк и интересен, как, например, вокруг этого видео, что, честное слово, стоило бы ознакомиться с ними перед принятием каких-то решений. Тем более что, к сожалению, эти решения носят по большей части репрессивный характер.
Но социальные сети не влияют ни на власть, ни на общество. Они остаются только песочницей – для общения. Не более того. Этот вывод, наверное, все-таки грустный, но, увы, вынужденный. Что, впрочем, не отменяет их очевидную пользу. Для частного человека. Такого, как я, такого, как тысячи пользователей. И этот вывод, наверное, все-таки радостный.