Вы, наверное, слышали, что молитва – это как центральная ось, основа духовной жизни, а также что качество молитвы определяет наши отношения с Богом. Я думаю, что насколько молитва важна, настолько она недопонята. И иногда я удивляюсь, когда вижу людей среднего возраста, которые прошли определенный путь, преуспели в различных сферах жизни – семейной и профессиональной, – но их молитва осталась на том уровне, как они молились в десятилетнем возрасте. Говоря иными словами, они преуспели во всех сферах жизни, но не в молитве.

Может быть, это потому, что молитва часто понимается ошибочно, то есть считается, что она является лишь сообщением с определенным текстом к Богу или отправлением прошений к Богу. Отсюда возникают и знакомые сомнения, которые мы все слышали, например: «Ну, почему необходимо об этом говорить Богу – неужели Он этого не знает?» Или другое смущение, связанное молитвой, – что она имеет смысл тогда, когда мы переживаем трудности, а затем мы о ней забываем.

«Молитва существует для того, чтобы представить себя Богу как личность»

Для того чтобы понять, почему молитве необходимы истина и любовь, мы должны осознать сущность молитвы. Я думаю, что молитва существует не для того, чтобы что-то сказать Богу, или чтобы о чем-то информировать Его, или что-то просить у Него. Молитва существует для того, чтобы представить себя Богу как личность. С теми или иными различиями, мы живем так, что встречаем очень много трудностей на пути к истине и любви в повседневной жизни. Мы часто, порой и каждую минуту, теряем себя и смысл жизни, так что иногда может пройти несколько дней, в течение которых мы с утра до ночи находимся в пространстве, где нет истины и любви. Поэтому нам необходимо состояние, которое оформит нас как личности – личности, исполненные истины и любви. Это означает, что нам необходимо состояние, в котором мы встанем перед Богом. Именно молитва приводит нас к личной и ответственной встрече с Богом.

И поскольку молитва нас формирует как личности, ей необходимы истина и любовь. Исходя из нашего опыта, мы знаем, что во всех межличностных отношениях нам необходимы именно эти два основных элемента: истина и любовь. Нам многое необходимо, но эти две онтологические оси определяют личность человека и его отношения. Неслучайно Сам Христос в Евангелии говорит, что Он есть Истина и Любовь. То есть Он приходит и раскрывает, что это две онтологические оси, которые отождествляются с Его личностью. Этот выбор не случаен.

Почему я упомянул об опыте наших межличностных отношений? Все мы понимаем, как нас раздражает, вредит и утомляет обман другого человека, но нечасто понимаем, как раздражает и утомляет других людей наша собственная ложь. Все мы злимся, если не получаем любовь от других людей, но редко осознаем то, как сильно утомляем других людей, когда не предоставляем свою любовь, которая им необходима.

Во всех наших межличностных отношениях нашим врагом является наша экзистенциальная ложь, то есть не только те случаи, когда мы сознательно обманываем другого человека, но когда мы несознательно обманываем, когда мы лживы перед ним, чтобы его расположить к себе. Это одно и то же – ложь является врагом истины. И второе – самолюбие, которое является врагом любви. Это два главных врага наших межличностных отношений. Очень важно понять, что истина и любовь зависят друг от друга. Лучшее описание этому я нашел в рассказе старца Зосимы в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы», который советует: «Главное, самому себе не лгите. Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть входит в неуважение и к себе и к другим».. Ассоциация, которую нельзя так просто разглядеть, но которая содержит огромную мудрость.

Что происходит, когда наша молитва содержит истину и любовь к Богу? Я скажу это по-другому – чтобы наша молитва имела истину, то мы должны стараться быть слишком простыми, чтобы быть лживыми перед Богом. Может быть, мы не в состоянии построить полную истину перед Богом, может быть, это относится к области утопии, мало кто может этого достичь, но более всего мы должны поддерживать чувство простоты, даже если в значительной степени мы являемся перед Богом лживыми.

В той степени, в которой мы достигаем некоторой истины (она не является чем-то количественным, белым или черным), истина нашей молитвы позволяет нам лучше познать как самого себя, так и Бога -это происходит одновременно. Самопознание ведет к богопознанию. Почему? Потому что таким образом очищаются познавательные органы человека, и он может лучше познать Бога. Святой Исаак Сирин так говорит об этом: «Кто познал себя, тому дается ведение всего, потому что познать себя есть полнота ведения о всем, и в подчинении души твоей подчинится тебе всё». Мы это постигаем, когда наша молитва настоящая. Разумеется, этот процесс происходит постепенно. Что мы постигнем, если в нашей молитве есть любовь? Она связывает нас с Богом и с людьми. Истина, то есть знание, без любви – это нечто неопределенное и теоретическое. Что с ним делать? Нечто подобное высказано в стихе песни: «Свобода без любви, мой свет, это река без воды». На языке Священного Писания слово «знание» означает участие. Знать – значит участвовать в другом человеке. Поэтому в Ветхом Завете есть выражение «познал свою жену», то есть один человек участвовал в другом человеке. То же самое слово было использовано и об отношениях между человеком и Богом.

«Чрез молитву входим мы в общение с Безначальным Бытием. Или иначе: жизнь Самосущего Бога входит в нас по этому каналу» (архимандрит Софроний (Сахаров))

Таким образом, мы видим, что истина неразрывно связана с любовью, что истина приводит к знанию, которое определяется участием в Боге и людях. Святой Софроний (Сахаров) (вы, наверное, слышали о нем, читали его прекрасные книги) говорит: «Чрез молитву входим мы в общение с Безначальным Бытием. Или иначе: жизнь Самосущего Бога входит в нас по этому каналу». То есть происходит «переливание» жизни. Сейчас все это звучит лишь теоретически для современного человека, но это возможность для каждого из нас, оставаясь чадами нашей эпохи, войти в реальность Церкви.

Необходимость заключается в том, чтобы понять эти истины, однако современный человек не интересуется тем, о чем мы сих пор говорили. Причина, по которой он интересуется молитвой, – это возможность успокоиться. Молитва полезна для него, независимо от того, находится он дома или в церкви, – он считает молитву очень полезный именно для этого. Она действительно успокаивает его, этим не стоит пренебрегать в эпоху стресса и напряжения, в которую мы живем. Пока я нуждаюсь в успокоении, на первый план выходит побочный эффект, совершенно второстепенный в отношении молитвы и ее последствий. Если мы сосредоточимся лишь на том, что молитва нас успокаивает, открывается путь для психологической «духовности» в том смысле, в каком сегодня повсеместно используется это слово. Когда говорят spirituality, то люди понимают под этим словом психологические переживания, которые включают в себя спокойствие, мир, преодоление себя, выход из своего Я, открытие вселенной и открытие неопределенным образом чего-то сакрального.

Старец Софроний очень серьезно воспринимал молитву. Я действительно считаю, что люди, которые были молитвенными «профессионалами», могут нам передать молитву. Он пишет (и этим предложением начинается его книга о молитве): «Молитва – это бесконечное творчество». Давайте это свяжем с обычными человеческими обстоятельствами. Все мы знакомы с постоянным творчеством. Мы проживали его в разных состояниях нашей жизни, в нашей профессии, нашем любимом увлечении, в разных наших занятиях. Тот, кто творит, не живет в постоянном экстатическом состоянии. Например, необходимо преподать какое-то знание в университете или на своем рабочем месте, написать роман или нарисовать картину и т.д., и вы работаете некоторое время. Один раз вы радуетесь и наслаждаетесь. Иной раз вы вытираете пот со лба, вздыхаете, стираете, исправляете, расстраиваетесь, настаиваете, удивляетесь, воодушевляетесь, учитесь. В любом творчестве есть смена приятных и неприятных состояний, благодаря которым мы создаем, производим, появляется конечный результат нашего творения.

Удивительно то, что мы готовы признать творчеством любой вид деятельности человека, но не молитву. Почему я говорю об этом? Потому что существуют очень распространенные аргументы: «У меня нет стимула». «У меня не всегда есть желание». «Начинаю делать, но устаю». Можно услышать разные возражения, которые не пришли бы нам в голову, если бы мы рассматривали молитву как процесс со-творения. Во всем этом скрывается то, что от молитвы ожидается постоянное экстатическое состояние. Если бы мы слушали какого-то необразованного человека, который представляет себе, что строит отношения с девушкой, или женится, или уже женат, и его брак будет всегда счастливым и полон наслаждений, то мы сказали бы ему: «О чем ты говоришь, так не бывает!» Мы бы научили его, что такое отношения, как их построить, как постепенно этому научиться. Однако, как ни удивительно, мы не готовы оценить этот урок, этот систематический труд, который иногда кажется неблагодарным. Таким образом, творчество предполагает метод, процесс.

Другое, что включает в себя творчество, это то, что мы должны учиться на своих ошибках. Старец Софроний говорит: «Множество людей приходят в рукотворные храмы, чтобы помолиться, но немногие доходят до Божьей скинии». Независимо от того, произнесена ли молитва в рукотворных храмах, то есть во время церковного богослужения, или дома, в действительности мало кто доходит до Божьей скинии. Я верю, что иногда это вопрос количества (конечно, это не единственная причина), как бы банально это ни звучало. То есть я чувствую, что мы часто заканчиваем нашу молитву до того, как реально начать молиться, – когда человек уже находится в притворе, но еще не чувствовал внутреннего тепла храма.

Кроме того, известные молитвенники, одним из которых является старец Софроний, который постиг чистую молитву, являются смиренными и живут подобно Христу, то есть приобретают ум Христов и поэтому становятся смиренными, как Христос. Старец Софроний говорит нам: «Часто молитва означает исповедание перед Богом нашего окаянного состояния». И это может быть настоящей молитвой. Затем придет и истинное состояние, если поднимемся на эту ступень. Человек часто может говорить, что молитва – это исповедь перед Богом, но в то же время он не расположен или не имеет времени для молитвы. Но мы должны пребывать в этом положении перед Ним, и это делает нас личностями.

В заключение скажем, что в молитве необходим минимум истины и любви, чтобы двигаться вперед. Если есть эти два минимума, то они взаимно увеличивают друг друга. Одно умножает другое. Никогда не может существовать полной истины в молитве человека, за исключением немногих людей. Я бы сказал, что это дар, который дается сердцам, которые имеют очень чистое произволение и постоянно борются. Кроме того, никогда не может существовать полной любви в одном человеке, только в тех редких случаях, когда его молитва подражает молитве Христа в Гефсимании.

Прежде чем закончить, позвольте припомнить то, о чем говорит святой апостол Павел, и это немного трудно понять, потому что речь идет о соработничестве Бога и человека, которое в большей степени является тайной. Он говорит, что Тот, Кто учит нас молиться, это Святой Дух. И продолжает: «Иногда Святой Дух молится внутри нас». Вообще, наше отношение к Святому Духу немного неопределенно, возможно, потому, что в Нем нет чего-то осязаемого, что есть во Христе. Но в действительности путь человека начинается со Святого Духа, Который приводит его к Христу, а Христос приводит к Отцу. Мы не получили достаточную близость со Святым Духом. Апостол Павел раскрывает нам таинственную истину о том, что Святой Дух молится внутри нас. Это трудно понять. Во всяком случае, выражение «приняли духа усыновления» означает Миропомазание, которое мы получили после Крещения. Принимая святое Миропомазание, мы стали Божьими детьми, и через Духа усыновления мы можем назвать Бога Отцом.

Напомните себе, что в Литургии, в конце, перед Причащением, наступает время молитвы «Отче наш», когда все верующие должны все вместе исповедовать Бога как Отца, исповедовать дар усыновления. Ранее, когда мы перенесли Святые Дары на великом входе и поставили их на Святую Трапезу, священник произносит следующую молитву: «Пошли Святого Духа на эти Дары и на всех нас», – имея в виду момент освящения. Говоря иными словами, просим, чтобы нас осенил Святой Дух, чтобы мы чуть позже назвали Бога Отцом в молитве «Отче наш» и затем вкусили плод усыновления.

Перевод с болгарского: магистр богословия Виталий Чеботар