О православном воспитании детей и молодежи в информационном обществе мы побеседовали с Туттой Ларсен, известной теле-и радиоведущей, а также православной христианкой и мамой двоих детей.
— Должны ли медиа играть в обществе роль воспитателя, пропагандируя что-нибудь хорошее, особенно для молодежи?
— Для этого существуют папа, мама и духовник. Есть отличная книжка американского психолога Гордона Ньюфелда про альфа-родительство. Его главный посыл в том, что мы перестали быть авторитетами для наших детей. Сегодня ровесники, подростки воспитывают друг друга, а это катастрофа, тупик. Слепые со слепым поводырем.
Если родитель занимает в семье отведенное ему Господом место главы, если ребенок ему доверяет и идет к нему со своими вопросами, то среда не сможет его изменить или сломать. В моей семье было именно так, хотя мои родители не были верующими людьми. Я выросла в шахтерском поселке, где все пили, курили «дурь» и обжимались на дискотеках, но мне это не помешало окончить школу с золотой медалью, поступить на журфак МГУ и стать тем, кто я есть.
«Если вашего ребенка воспитывает телевизор и интернет — какой вы родитель?»
MTV в свое время обвиняли в том, что мы испортили поколение. Это смешно. Если вашего ребенка воспитывает телевизор и интернет — какой вы родитель? Детей нельзя оставлять наедине с компьютером, теликом и гаджетами. Но к 14-16 годам человек уже сам должен уметь соблюдать информационную гигиену и самостоятельно фильтровать информационный мусор.
И, кстати, могу сказать без ложной скромности, что я как профессионал научилась этот мусор не производить.
— Но в религиозной тематике разве возможно найти качественный контент, отвечающий вкусам 20-летних?
— Уверена, что да! Посмотрите, какое классное у нас Радио Вера! Я постоянно получаю позитивные отзывы, в том числе и от нецерковных людей. Им нравится, потому что у нас получилось создать хорошую, интересную и качественную станцию.
Конечно, это все-таки радио для аудитории 30+. Там много отличных программ, исторических, научных и литературных. Музыка, правда, не в моем вкусе. В глубине души мне тоже еще не слишком далеко за 20.
Но если задаться целью — сделать хорошее молодежное ТВ, то, я уверена, это будет востребовано и интересно!
Только православным цензорам часто трудно шагнуть навстречу реальной жизни, я с этим столкнулась в музыкальном проекте на одном православном телеканале. Вот приходит отличный автор-исполнитель, поет свои песни, всем нравится, все прекрасно, светло и жизнеутверждающе… Но вдруг в песне проскальзывает строчка «будда улыбается» или там «выпили портвейна» — и все, песни нет в эфире (типа, «неправославно»). Мне кажется, это такое фарисейство, как в анекдоте — «попа есть, а слова нет».
А молодые всегда резко реагируют на косность. Они лицемерие за версту чуют — и сразу в протест. Чтобы тебе доверяли, надо, открыв забрало, принимать мир во всем его многообразии и учиться на все его вызовы отвечать по-православному.
— Могут ли подобные проекты иметь коммерческий успех или это возможно только на деньги меценатов?
— Сложный вопрос. Изначально их инициировать может только меценат – это то, что происходит сегодня, то, что я вижу. Но если дальше проект не выходит на самостоятельные рельсы, то он загибается. Должен быть какой-то синтез.
— Есть идеи в этом направлении?
— Я из молодежного телевидения, наверное, все-таки выросла. Но поучаствовать в чем-то подобном, пожалуй, могла бы. В качестве консультанта. Моя мечта — это канал для мам.
— Тогда расскажите про ваших детей, имена Луке и Марфе вы давали по святцам?
— И да, и нет. Так получилось, что по святцам совпало просто. Лукой звали моего деда, и он был классный мужик, мне всегда хотелось сына Лукой назвать. А Марфой звали прабабку мужа, она была казачка настоящая, крепкая, дожила до 93 лет, родила и вырастила 10 детей. В общем, генетика что надо. К тому же имя Марфа мне приснилось, когда я еще Луку носила и не знала, мальчик или девочка будет.
Ну и потом, мне просто очень нравятся эти красивые русские незаслуженно забытые имена. Кстати, Лука стало модным именем – тешу себя мыслью, что мы были законодателями. Мне говорили: «Это что за имя, его в школе чесноком дразнить будут!» А теперь я уже полтора десятка Лукашек знаю младше нас.
И по святцам тоже оказалось подходящим. Лука – в честь Луки Симферопольского, родился в мае, именины 11 июня, а Марфа июльская, там целых три Марфы.
— Всех православных молодых родителей волнует вопрос детского сада и школы, как это устроено в вашей семье?
— Детcкий сад у нас самый обычный государственный логопедический, правда с отличной репутацией и сильной педагогической командой. Он расположен в соседнем здании рядом с нашим храмом, поэтому дети встречают знакомых ребятишек из сада на службах. А еще мы частенько можем зарулить в храм по дороге из садика или, наоборот, отвести ребенка в сад чуть позже, если праздничная Литургия попадает на будний день.
А школу мы выбирали намеренно православную. Я считаю, что в начальной школе атмосфера для ребенка важнее, чем собственно образовательный процесс. Поэтому мы не гнались за модными рейтинговыми школами, а выбрали такую, в которой маленькие классы (12 человек) и более-менее схожие с нашими взгляды на жизнь, а православие — повседневная часть учебного процесса. Возможно, с 5 класса мы и перейдем в какое-то более профильное учебное заведение, но, скорее всего, это тоже будет частная школа, где к ребенку относятся как к личности, а не части коллектива.
— А как Марфа и Лука ведут себя в храме? Они крещены в младенчестве, верно?
— Да, Луку крестили в 43 дня, Марфу вообще на 8-й день. В нашем храме много детей, и относятся к ним терпимо. У них есть даже свой закуток, где можно посидеть, тихонько пообщаться, поиграть. Но это не значит, что детям дозволено шуметь, бегать и мешать взрослым молиться. У нас строгий староста Александр, Марфа называет его «страж», который здорово умеет приструнить расшалившихся малышей. Но надо сказать, что у меня особо никогда не было с детьми проблем в храме. Лука на рождественских и пасхальных всенощных всегда, с 8 месяцев, Марфа с года. И ни разу ни один, ни вторая не спали и не капризничали. Наоборот, всегда радуются, празднуют наравне с нами.
На Литургии они еженедельно. Сначала приезжали попозже, ближе к Причастию. Сейчас они большие уже, и мы стараемся ходить к началу службы, по крайней мере, чтобы успеть на Евангелие. Я их особо не строю, бόльшую часть Литургии они шуршат с другими детками и своими игрушками в детском уголке или помогают за каноном свечки задувать. Но они уже четко знают, что чтение Евангелия, Херувимская, Верую, Благодарим Господа и Отче наш — это молитвы, во время которых обязательно нужно встать, помолчать и со всеми помолиться. Они уже ждут эти моменты службы, и так забавно наблюдать, как они подскакивают на словах «услышим Святаго Евангелия чтение».
— Знакомый священник много спрашивал у обращавшихся к нему людей, зачем те желают крестить своего ребенка. Как бы Вы ответили на этот вопрос?
— У нас батюшка молодой и многодетный, такими вопросами нас не мучал. Я крещу детей, потому что я православная христианка, ращу их в православной вере, хочу, чтоб они были у Бога, чтоб у них был Ангел Хранитель и возможность обрести жизнь вечную. И чтоб я могла всегда за них молиться. Это же очень банальные и простые мотивы, странно, почему кому-то сложно ответить.
— Ангел Хранитель есть и у некрещеных.
— А я и не знала. Ну, два-то лучше, чем один! А если серьезно — я вижу, насколько мои дети выигрывают на общем фоне от того, что растут в храме. И эмоционально, и духовно, и даже интеллектуально. Например, мы в Рождественский пост решили, что не играем в айпад. И Лука ка-а-ак зачитал! Запоем, «съедает» по 200-300 страниц в неделю. Уже скоро Пасха, а он про гаджеты забыл.
— А что еще необходимо для воспитания христианина, кроме ограничения себя в гаджетах, телевизоре и прочем?
— Ничего нового не скажу. Личный пример, доверие и любовь. Когда папа и мама в посте и молитве, в храме, детям ничего не нужно дополнительно навязывать и внушать.
Беседовал Леонид Апрельский