Побывать на встрече с Захаром Прилепиным мне удалось в своем родном Ижевске. Воюющий в ДНР писатель посетил оружейную столицу с особой миссией – рассказать об организации гуманитарной помощи мирным жителям Донецка. Прилепин пообщался с ижевчанами и журналистами, назвал цифру разрушенных храмов на территории ДНР, посоветовал, на каких современных писателей следует обратить внимание, и рассказал историю о том, как Пушкин чуть не стал гусаром.
Как Прилепин поссорился с Акуниным
События в Сирии и на Украине совершили раскол среди русской интеллигенции, пишущей книги и снимающей кино. И такой раскол происходил не раз. Например, в 1917 году и в 1991-м. Тогда каждый принял свою точку зрения. То же самое произошло со мной, когда случился Майдан. Жизнь начала разводить меня с приятелями. Хорошо общаясь с Борисом Акуниным, Людмилой Улицкой, Дмитрием Быковым, я понял, что на одни и те же события мы смотрим по-разному, хотя все мы дети литературы. И каждый из нас, так или иначе, клянется именем Пушкина или Державина. Мне стало крайне непонятно, почему эти люди, которые активно болеют за революцию на Майдане и не скрывают того, что поддерживают вооруженные силы Украины, желают зачистки Донецка и Севастополя от сепаратистов, продолжают при этом клясться в верности русской классической традиции. Мне всегда казалось, что она немного о другом.
О новой книге
Одним из импульсов для того, чтобы написать книгу «Взвод», для меня стало высказывание Николая Сванидзе. На сайте одной радиостанции он написал, цитирую: «У Прилепина войнобесие. Все русские писатели были пацифистами, и никто никогда не желал войны, а всегда был за мир и дружбу». Но, обращаясь к временам, например, пушкинским, картина вырисовывается иная. И выбирая себе новых товарищей, взамен Улицкой, я вдруг понял, что золотой век русской литературы успокоил мою душу. За мной стоит спецназ наших классиков.
Первое и самое важное открытие, которое показалось мне болезненным и радостным одновременно, – это то, что ситуация, которую мы переживаем сегодня, уже была, за некоторыми исключениями, 200 лет назад. Те же самые территории: Западная Украина, Западная Белоруссия и Кавказ – находятся в центре мировой геополитики, в которой участвуют несколько игроков. Это Германия, Франция и чуть позже появившиеся Штаты. Тот же самый раскол в аристократии, те же вещи, из-за которых люди ссорились и продолжают это делать.
В книгу вошло 11 историй наших классиков, которые тем или иным образом оказались причастны к военным действиям. Биографию Пушкина, казалось бы, изучили со всех сторон. Но мало кто говорил о его военной жизни, а она у него достаточно любопытная. Первое военное Пушкинское приключение было в 1819 году. Тогда царь отправил его в ссылку за несколько вольнолюбивых стихов. Поэта сослали как раз на Украину, в Кишинев. И он пожелал воевать за свободу греков. Но Пушкин не успел попасть в число ополченцев. Однако мечту о воинской службе он не оставил. Александр Сергеевич обратился к другому офицеру, который дослужился до ротмистра, – Петру Чаадаеву. Тот всячески отговаривал его от гусарской службы, объясняя ему, что это «не шампанское, женщина и лошадка, а тяготы, муторная и однообразная работа». К тому же лейбгвардия требовала больших капитальных вложений, а у Пушкина на это не было личных денег. Поэт гусаром не стал.
В 1831 году началась русско-турецкая война, и Пушкин помчался на Кавказ в действующие войска. Поэта к тому времени уже все знали. И каково же было всеобщее удивление, когда поэт в бурке, возглавив атаку, несся на турков. Но каждый раз его догоняли и возвращали обратно. Видимо, переживали. Однако такие порывы Александра Сергеевича продолжались на протяжении 1,5 месяцев.
О «погоде» на Донбассе
«Погода» в Донецке меняется ежедневно. Никакой определенности нет. У меня прогноз один, и я произношу его с 2014 года: ДНР и ЛНР никогда уже не станут Украиной. Вопрос лишь в том, насколько увеличится их территория. Россия, безусловно, их признает рано или поздно. Война продолжается в ежедневном режиме. Бывают дни, когда очень высокое число потерь. Мало кто об этом говорит, но бои происходят жесточайшие. Успокаивает только то, что за последние полгода количество мирных жителей, пострадавших от войны, минимизировано. Раньше счет шел на сотни, а то и тысячи. Сейчас четыре человека.
«Украина сможет сохранить свою историю, культуру и литературу только в составе России»
Я глубоко убежден, что Украина сможет сохранить свою историю, культуру и литературу только в составе России. Наша страна и есть залог ее развития, потому что расцвет украинской словесности – это XIX век в первую очередь. Украина потеряет свои национальные черты, обаяние, если она будет двигаться в сторону Австро-Венгрии. Думаю, в конечном итоге левобережье Украины – Харьков, Запорожье – вернется в состав России. Потому что это разумно, потому что Бог есть, и в этом присутствует логика истории. А то, что предлагают сейчас там, – это аномалия. Наша задача – спасти Украину в очередной раз.
Помогать Донбассу я решил не задумываясь. Двадцать лет назад я работал в ОМОНе, принимал участие в Чеченской войне. Единственное, не было возможности оказаться на Донбассе с самого начала. Я начал создавать свое подразделение, вначале был взвод в Луганской народной республике, потом я начал договариваться в Донецке, чтобы создавать свой батальон. Моя жена отреагировала на такое мое решение довольно спокойно. Она выходила замуж за военного человека и знала, на что идет.
«Подавляющее большинство храмов был обстреляны целенаправленно, потому что среди нацбатов много ребят, у которых квазиязыческие взгляды»
О пострадавших храмах
73 храма было разрушено только на территории ДНР в процессе обстрела со стороны ВСУ и нацбатов. Минимальный процент был разрушен из-за неточного огня, либо из-за того, что там, возможно, находились силы ополчения. Но подавляющее большинство обстреляны были целенаправленно, потому что среди нацбатов много ребят, у которых квазиязыческие взгляды. Такие люди настроены радикально, неприязненно по отношению к православию. Цифра 73 слишком большая, чтобы это было случайностью. Помогает ли Русская Православная Церковь в их восстановлении, я не знаю, но думаю, что на каких-то определенных уровнях контакт происходит. Идет контакт и с ДНР, и с ЛНР, а также с Украинской Православной Церковью. Я думаю, что это разумно, что церковь не принимает ту или иную сторону, а воспринимает это как братскую войну, потому что она и есть братская война.
О коммунизме и монархии
Я вхожу в оргкомитет по празднованию 100-летия революции и в то же время веду программу на монархическом канале и не вижу в этом никаких противоречий. Потому что вся моя жизнь соткана из них. Мне кажется, будущее России состоит в таком органичном, хоть и несколько парадоксальном сочетании правых и левых ценностей. Консервативных традиционных, с одной стороны, а с другой – такого левого социального толка. И это абсолютно органично. Еще поэт Клюев писал: «Есть в Ленине Керженский дух!». И правда, в ленинских декретах есть звучание почвенной Руси. До 1917 года я, скорее, был бы сторонником монархии. После того, как царь отрекся, я пришел бы к большевикам, потому что надо страну спасать. И это совершенно органичный переход. На канале «Царьград» у меня есть своя программа, я ее делаю такой, какой считаю нужным. Я не очень понимаю, чем взгляды коммуниста Владимира Бортко отличаются от взглядов монархиста Никиты Михалкова – по-моему, они вполне взаимозаменяемы. Противоречия между правым и левым в России на глубинном уровне не существует. Оно существует на уровне бритоголовых припадочных ребят. Как произошло на Майдане слияние квазибуржуазии и ультранацистов. Но это не вопрос про левых и правых. А вопрос про безумцев, идиотов и фарисеев.
О литературе
Сейчас в связи с созданием батальонов, одним из командиров которых я являюсь, у меня нет никакого времени на литературу. Военные – это как дети. Сотни мужиков, которых надо одеть, обуть, экипировать. Когда дойдет до логического конца моя работа там, может, случится какая-то нежданная победа, тогда я вернусь в литературу, потому что это та деятельность, благодаря которой я зарабатываю на хлеб насущный.
Многие спрашивают моего совета, что должен обязательно прочесть каждый человек. Читать или не читать вообще – это выбор каждого. У меня есть много хороших знакомых, которые мало читают – например, мои бойцы. Каждый сам решает, как ему спасаться. Лучше спасать сразу и тело, и дух, и интеллект. Господь щедр, он предоставляет самые разные возможности. Очень часто звучат такие фразы, что вот, раньше был Толстой и Достоевский, а современников я читать не буду, потому что я хочу иметь дело с проверенными вещами. Но если бы они жили во времена этих писателей, они говорили бы то же самое, читая при этом Фонвизина. Но какие-то вещи надо прочитать вовремя.
Сегодня у нас есть замечательнейший писатель Алексей Иванов, который жил в Перми, сейчас перебрался в Екатеринбург. Михаил Тарковский, живущий в поселке Бахта на Енисее. В свободное от литературы время занимается деревенскими делами, строит храм. Александр Терехов, Евгений Водолазкин. Это современная классика, которую точно будут изучать в школах.
фото на обложке — news-front.info