Сотни миллионов просмотров тегов #навальный, #митинги и #дворецпутина. Десятки миллионов зрителей фильма Алексея Навального о недвижимости Владимира Путина. Никогда еще митинги в России не предварялись столь беспрецедентным медийным фоном почти по всем социальным сетям. Блогеры и обычные пользователи массово призывали выходить на улицы в поддержку оказавшегося под арестом оппозиционера.
Можно ли говорить, что эта медийная волна — всплеск искреннего народного негодования, а не техническая манипуляция общественным мнением? Об этом «Эксперт» поговорил с Игорем Ашмановым, президентом компании «Крибрум», которая занимается мониторингом и анализом социальных сетей.
— Можно ли считать ажиотаж, который возник в социальных сетях перед митингами 23 января, искусственно созданным? Или такова сама среда этих платформ, где подобные явления становятся виральными просто за счет алгоритмов, которые вписаны в их дизайн?
— Давайте начнем с того, что в том же «Тик-Токе», где информация о протестах распространялась массированнее всего, нет стандартного для социальных сетей механизма распространения, например, через функцию «поделиться», или «репоста». В нем вся раскрутка происходит именно за счет рекомендательных сервисов и тегов. То есть либо раскрутка делалась средствами, внешними для этой социальной платформы, либо с помощью самой платформы. А скорее всего, и то и другое вместе.
И наши замеры первого импульса, с которого начался хайп по поводу митингов, показывают, что он шел не от каких-то блогеров с миллионной аудиторией, а от тех, у кого подписчиков было совсем немного, особенно по меркам «Тик-Тока», — десятки, максимум сотни. Из этого следует, что до митингов эти аккаунты находились в условно спящем режиме и вели умеренную, неполитизированную активность.
А потом вдруг сразу возникают две аномалии. Эти аккаунты, во-первых, внезапно «расчехлились», стали резко политизированными, стали активно публиковать призывы идти на митинг или ссылки на ролик Навального про «дворец». И во-вторых, у этих постов почти сразу появились сотни тысяч и миллионы просмотров.
— То есть вы хотите сказать, что эти аккаунты — боты?
— Возможно, но необязательно. Это могут быть просто малопопулярные и неполитизированные аккаунты. Но важна сама структура распространения.
Во-первых, ясно, что это не какая-то народная солидарность, а эффективная технологическая схема по организации медийного взрыва, причем не только в «Тик-Токе», но и в том же YouTube.
Во-вторых, сам по себе этот взрыв получился гораздо сильнее, чем все остальные призывы к митингам, которые нам приходилось наблюдать до этого. Мы сопоставили данные по количеству призывов, перепостов, лайков, комментариев и зафиксировали, что медийная волна перед этим митингом раскручивалась за период вдвое меньший, чем все остальные подобные акции, а выхлоп оказался в четыре-пять раз мощнее. То есть разница «в тротиловом эквиваленте» — на порядок.
Подбросить еды «медийным животным»
— Выходит, разгонка протеста в социальных сетях во многом была организованной?
— Да, причем организована эта кампания была сильной бригадой политтехнологов, которые, судя по всему, стоят за Алексеем Навальным.
— А как такое можно организовать? За счет каких механизмов?
— Модель примерно такая. Вы покупаете блогеров, что совсем не трудно, или договариваетесь с ними. И они по команде разом начинают делиться со своими подписчиками заранее приготовленным контентом. Дальше сама платформа начинает бешено раскручивать этот контент, рекомендовать его везде, вставлять в тренды. Поддержка платформы обязательна и довольно очевидна в этом случае.
И после этого запускается механизм виральности, когда все эти мамкины блогеры вдруг замечают, что на их глазах зарождается мощный поток хайпа. Они к нему притягиваются, как комары на тепло или акулы на кровь, и начинают энергично, ожесточенно ему подыгрывать. Ведь у блогеров здесь вообще не возникает вопроса «зачем». Они не рефлектируют, а просто распространяют.
Вспомните, как это было, когда случилась трагедия в торговом центре «Зимняя вишня». Блогеры в том же Youtube просто эмоционально и яростно пересказывали фейковые страшилки о том, что в сгоревшем торговом центре — сотни и тысячи трупов, которых выносят с заднего хода и зарывают в братские могилы, что морги в городе переполнены и так далее. И когда у них потом спрашивали, зачем они эти фейки вбрасывали, то они никак не могли это адекватно объяснить. «Ну, это же интересно… мы просто хотели сообщать новости… аудитория ждала этого…». Потому что на самом деле они медийные животные, питающиеся хайпом, это в чистом виде рефлекторное поведение, замешанное на алчном желании заработать лайки, просмотры, аудиторию и в конечном счете деньги за счет «горячего» контента.
Здесь сюжет очень похож на развитие пожара при поджоге. Кто-то приносит канистру, обливает часть строения, вымачивает в бензине тряпку, а потом поджигает и бросает — и вскоре гореть начинает все подряд, уже само. Поэтому, кстати, почти невозможно уловить тот момент, когда волна создается искусственно, от того, где она перерастает в естественный пожар — самовозгорающийся медийный фон.
Но помимо этого можно еще и заранее использовать политический уклон той или иной платформы, когда она, условно, «знает», что все ролики про тот же «дворец Путина» или про митинг нужно немедленно поставить в рекомендательную систему, чтобы человек видел в трендах и на всех страницах именно это видео.
В этом смысле, по моему мнению, Youtube — это просто вражеская по отношению к России платформа, которая исполняет приказы, по сути, государства США. Ведь с китайским «Тик-Током» работать оказалось в итоге проще — с ними удалось быстро договориться и в последний день перед митингами было заблокировано больше половины призывов к детям идти на митинг.
— На ваш взгляд, сколько такая кампания примерно может стоить? Какой здесь порядок цен? И сколько нужно задействовать людей, ресурсов, времени?
— Если нужно пробивать фильтры накруток социальной платформы, делать все независимо от платформы, «с улицы», то дорого, сотни миллионов рублей. И еще не все получится. Если же платформа помогает — гораздо дешевле. Я лично уверен, что платформы помогали.
Своеволие счетчиков
— Вы сказали, что Youtube — это априори вражеская площадка. Что это значит? Это же просто видеохостинг, причем частный.
— То, что Youtube ведет себя как площадка ангажированная и занимающая определенную сторону в политических баталиях, доказывать, я считаю, уже не нужно. Они и своего президента забанили по приказу враждующей с ним группировки Обамы—Клинтон—Байдена, которая только что забрала верховную власть в США — на мой взгляд, мошенническим образом, именно с применением ангажированных медийных платформ. Поэтому нет никаких сомнений в том, что популярные американские цифровые гиганты все чаще начинают исполнять роль политического инструмента.
Вспомните, как того же Марка Цукерберга дважды вызывали, сначала в Сенат в 2018 году, а потом в Конгресс в 2019-м, где он по пять часов стоял, оправдывался, краснел и потел в непривычном для него пиджаке. То есть это не у IT-платформ цифровая власть над государством, а у американского государства — над платформами.
У нас в стране эти глобальные IT-платформы тоже занимаются политической борьбой. Тот же Youtube за минувший год заблокировал довольно много каналов с «неправильным», по его мнению, контентом — то есть, условно, с государственническим и патриотическим контентом, без оснований и объяснений. Ну и мощное, мотивированное, явное участие в медийной накачке «детских» митингов говорит само за себя.
— Кого именно, кроме «Царьграда»?
— Их много, порядка 90 каналов только за весну и начало лета 2020 года. Блокировали очень популярный «Крым-24», News Front. В апреле 2020 года блокировали даже видеообращение Путина по коронавирусу, правда, после запроса Роскомнадзора восстановили, ролик главврача больницы в Коммунарке.
Более того, я лично наблюдал случай, когда у «неправильных» роликов на Youtube счетчик просто в какой-то момент начинал «крутиться» обратно, снижая количество просмотров ролика. Это еще можно было бы объяснить работой модераторов, которые обнаруживают и удаляют накрутки, но бывали случаи, когда ролик просто «замораживался» — чуть ли не неделю счетчик стоял на месте: и не рос, и не падал. Объяснить это какими-то накрутками или техническими неполадками уже затруднительно. По-моему, все это свидетельствует о ручных манипуляциях с показаниями количества просмотров, к которым прибегают сотрудники Youtube по политическим мотивам.
Поэтому я, кстати, думаю, что совершенно нелепое число в сто с плюсом миллионов просмотров ролика Навального про «дворец» просто нарисовано в интерфейсе Youtube. Недавно, к слову, Кира Ярмыш, пресс-секретарь Навального, опубликовала у себя внутреннюю статистику по этому видео, где, с одной стороны, тогда было уже свыше 50 миллионов просмотров, а с другой — суммарная продолжительность просмотра равнялась 17,4 млн часов.
— И если поделить суммированное время просмотров на количество, то средняя продолжительность получается очень маленькая.
— Да, если даже верить этой статистике, получается, что кто-то посмотрел это двухчасовое видео все два часа, а остальные после пяти-десяти минут ролик выключали, но перепощивали и решали идти на митинг. Я не могу утверждать наверняка, но у меня лично есть подозрение, что либо эта статистика рисованная, либо люди в массе своей смотреть это расследование просто не могут.
Либо, что тоже вероятно, платформа засчитывает в просмотры простые случайные запуски на несколько секунд при листании страниц автопроигрывателя этого ролика везде, где она подсунула этот ролик. А подсовывали буквально всюду, даже по запросу мультиков для пятилеток — прямо по центру. Ясно же, что пятилетке нужна не Маша с Медведем, а дворец Путина. Что тоже, конечно, манипуляция и поддержка конкретно именно этой медийной атаки.
Если мы не контролируем контент, его будет контролировать кто-то другой
— Как государству стоит на это реагировать? Какие механизмы можно здесь использовать, чтобы предотвращать или как-то контролировать такие медийные акции?
— Возможно, нужно просто блокировать западные интернет-площадки, если они не готовы прийти в разум и начать исполнять наши законы и соблюдать сетевую гигиену и нейтральность.
— Но это ударит по очень многим людям, которые никак в политику или медийные войны не замешаны.
— Не думаю, что этот удар будет столь уж драматичным. Да, многие люди привыкли смотреть видосики, чтобы выключить мозг. Кое-кто научился зарабатывать на создании собственных видосиков и на размещении там рекламы Youtube. Им нужна альтернатива, примерно с такой же бизнес-моделью.
Но социальные сети сейчас меняются минимум раз в пять лет, а иногда и чаще. Поэтому в такой бурно меняющейся среде говорить, что, например, Youtube — это «наше все», просто неправильно. Нужно понимать, что выработка четкой стратегии по отношению к цифровым платформам — это вопрос не об удобстве и развлечении масс, а о цифровом суверенитете нашей страны.
Либо мы контролируем контент, который у нас распространяется, либо его контролирует кто-то другой. Потеряв цифровой суверенитет, легко потерять и обычный суверенитет страны.
Поэтому либо эти платформы нужно привести к покорности и законности, либо применять жесткие меры. А так-то вовлечение детей в протесты и митинги — это, вообще-то, уголовное дело по существующим в России законам. На прошлой неделе в Госдуму внесли новый закон, по которому такое правонарушение будет караться сроком до пяти лет тюрьмы.
— А кто конкретно будет нести ответственность — тот, кто это зарепостил? Или тот, кто залил, например, это видео?
— Это уже вопрос к судьям и правоприменительной практике. Скорее всего, какое-то время будет лихорадить, как это всегда бывает при переводе на новые рельсы. Будут штрафовать/сажать невиновных или не очень виновных, или, наоборот, не сажать виновных. Эти решения будут оспариваться и исправляться. Затем будут вноситься поправки в закон, будут где-то его ослаблять, что-то декриминализовать и так далее. Так было со статьей 282. Но это обычная настройка законодательной меры.
Параллельно, конечно, нужно создавать и развивать свои собственные интернет-платформы. С поисковиками и соцсетями у нас все относительно неплохо, они более популярны, чем западные аналоги. С видеохостингами и видеосервисами хуже. У нас есть тот же Rutube, который пока довольно слабый технологически. Есть «Яндекс.Эфир», который недавно запустился. Может быть, государству стоит начать их поддерживать — субсидиями или предустановкой на все поступающие в Россию смартфоны, согласно новому закону о предустановке.
Но самое главное заключается в том, что информационное пространство в интернете уже давно стало превращаться в поле политической борьбы. Например, в США за последние три года были приняты три национальные стратегии в области киберпространства. Первая — это киберстратегия Пентагона 2018 года. Вторая — национальная киберстратегия. А третья национальная стратегия США в области высоких технологий принята в октябре прошлого года. Все три подписаны Трампом.
И если эти три стратегии внимательно прочитать, то смысл откроется примерно следующий: американцы должны доминировать в киберпространстве, должны задавать в нем свои правила, никому не давать закрывать свой интернет, прикрываясь «ложными понятиями» суверенитета и безопасности. Это все прямая речь властей США. То есть все эти истории с участием в раскрутке митингов, с блокированием наших каналов СМИ не случайность и не частная воля американских IT-компаний.
В России, конечно, есть законы, регулирующие цифровое пространство, есть набор контента, который нельзя размещать в сети, есть список Роспотребнадзора и так далее. Но что делать, если эти американские платформы не слушаются? Штрафовать? Но у большинства из них здесь нет представительств, и они почти не платят налоги. А иски к ним в международных судах вряд ли будут эффективны при общей кампании травли России.
Значит, если не помогут штрафы — РКН уже наложил их на шесть IT-платформ за участие в раскрутке митингов — останется только блокировать, замедлять, вообще бороться технически.
— Чисто технически такое вообще возможно — взять и удалить платформу? Нет ли угрозы, что власти тут так же попадут впросак, как это было с Телеграмом? Люди просто через тот же VPN начнут обходить блокировку и так же потреблять контент, как и раньше.
— Ну, вообще-то, люди в сети разные. Большинство пользователей никаких виртуальных частных сетей устанавливать не умеют и не будут. Что-либо настраивают на компьютере и смартфоне обычно не более одного-двух процентов пользователей. Так что трафик у Телеграма в 2018 в рунете в разгар конфликта с регулятором заметно падал. Поэтому какой-то эффект блокировки, конечно, оказывают. Тем более что с тех пор был принят закон о суверенном интернете и кое-какие технические усилия уже предприняты.
Во-вторых, это нужно будет делать, только если исчерпаны «мирные», законные средства разрешения этого конфликта и уже имея на руках реальную техническую и коммерческую альтернативу, построить которую непросто, это требует вложений и времени.