Что сказал патриарх?
«В обществе обсуждается необходимость уменьшения административной нагрузки на школьных учителей. В итоге государством был в этом году подготовлен законопроект, направленный на уменьшение таковой «нагрузки, связанной с составлением учителями отчетов», — это цитата из сопроводительного документа законопроекта. Полагаю уместным присматриваться к положительным примерам из жизни светского общества и рекомендую епархиальным комиссиям города Москвы придерживаться подобного подхода в своем взаимодействии с приходами».
«Главная сложность в понимании мирянами богослужебных текстов проистекает из самого их содержания, из высоты догматического учения, поэтических особенностей и насыщенности библейскими образами, которые непросто понять тем, кто обладает поверхностными знаниями о церковном учении и о библейской истории. Поэтому важнейшая задача для священников — это через просвещение прихожан помочь им понимать содержание и смысл православного богослужения. Полагаю возможным, чтобы там, где общины к этому готовы, апостольские и паремийные чтения, которые нередко наиболее сложны для понимания, звучали на русском языке».
«Очевидно, что современный человек, особенно если он не приучен к посту, и, тем более, в условиях мегаполиса, не способен соблюдать пост в полной мере согласно упомянутым предписаниям. Ситуация усугубляется тем, что популярные газеты и светские сайты, желающие как-то осветить тему поста, размещают перед Великим постом «постные календари» именно в изложении упомянутой ближневосточной практики. В итоге обыватель смотрит на постные предписания как на некую невыполнимую экзотику».
«Даже опытные и почтенные священники бывают склонны недопустимо расширять место исповеди в церковной жизни и наделять ее функциями, которые совершенно не могут быть ей свойственны. Подчеркну: исповедь должна служить исключительно делу примирения согрешившего человека с Богом, и недопустимо делать ее средством дознания или надзора, психотерапии, преодоления конфликтов и чего бы то ни было ещё. Слушающий исповедь священник должен в этот момент, так сказать, отложить от себя все функции — наставника, руководителя, друга, собеседника — все, кроме одной: свидетеля человеческого покаяния».
— Здесь надо иметь в виду то обстоятельство, что церковь в России находилась в состоянии гнета и, собственно, замерла в своем развитии на целые 70 лет. А церковь, как и всякий общественный институт, неизбежно претерпевает какие-то изменения, скажем, церковь I века не похожа на ту, какой она стала в Средние века и т.д. А так, чтобы на 70 лет огромное государство было лишено всякой религиозной жизни, вот ту мы, так сказать, первые в мире. И, конечно, накопилось много проблем, в частности, проблемы языка.
Церковный язык все время меняется, и дореволюционные богослужебные книги были непохожи на те же книги за сто лет до этого. А когда у нас развитие замерло, многие церковнославянские слова остались либо непонятны, либо просто приобрели противоположный смысл.
Например, что такое «южика» вы знаете?
А это «родственница». Конечно, это слово надо заменить на понятное сегодня. И таких слов немало, поэтому Святейший принял мудрое решение. Но надо сказать, что он не сегодня заговорил об этом. Уже два года назад также на епархиальном собрании патриарх вел речь о необходимости русификации, о том, чтобы, например, использовать русский язык при крещении людей, только начинающих свой путь в церковь, которым необходимо по-русски прочитать Евангелие перед таинством Крещения. При этом он проявил мудрость руководителя, который не повелевает — вот делайте так, а не так, а как бы оставляет на усмотрение священнослужителям возможность не перевода на русский, а русификацию богослужебного текста. Святейший понимает, что всякая реформа сверху (можно привести пример русского раскола XVII век) — это вещь очень опасная. А здесь в каждом приходе каждый священник сам чувствует, как лучше. Где-то это будет по-церковнославянски, например, в монастырях, а где-то будут читать Евангелие по-русски, чтобы лучше донести смысл, приблизить богослужение к пониманию.
И не надо искать потаенных смыслов, связанных с международными событиями, это исключительно внутренняя жизнь нашей церкви. Мы ведь прославляем Кирилла и Мефодия, создавших церковнославянскую азбуку, а их идея была именно в том, чтобы не служить по-гречески, сделать язык понятным их современникам-славянам. Важно продолжать их дело не в буквальном смысле, а по духу. Когда Святой Дух сходит на апостолов, они идут проповедовать на улицы Иерусалима и все люди, пришедшие из разных районов Римской империи, понимают, что они говорят. То есть, это знак того, что проповедь христианства ведется на понятном языке. Неудивительно, что большинство присутствующих восприняли все эти послабления, вплоть до ношения вне службы обручального кольца, позитивно.
Но вот что особенно важно, это реакция, точнее, отсутствие реакции священноначалия на письма священнослужителей в поддержку фигурантов «московского дела» (храм Космы и Дамиана открыл свои двери участникам московских протестов, спасая людей от жесткого разгона силовиками. — Ред.).
Это, между прочим, произвело очень хорошее впечатление и на западноевропейские православные приходы, я знаю это по рассказам людей, которые там живут. Весной этого года там не набралось и двух третей приходов, которые были за переход в юрисдикцию Московской патриархии, а после этих писем и того, что патриархия никак никого не стала наказывать, очень многие решились перейти под юрисдикцию Московского патриархата. Люди увидели, что церковь не спит, церковь неравнодушна, хотя бы на уровне рядового священства реагирует, печалует об арестованных.
Надо вспомнить, что Святейший был воспитан митрополитом Никодимом (Ротовым), и с юных лет линия на открытость церкви, на уважительный диалог с православными христианами ему была близка. И это очень хорошо, потому что говорит о большей адекватности церковной жизни настоящему времени.