Снова еду в ДНР. Нет, я не военкор. И не посещаю Донбасс с особой гуманитарной миссией. Просто я решила в очередной раз съездить на родину, проведать родителей.
О чём мечтаю уже девятый год — это о том, чтобы между Москвой и Донецком опять закурсировали поезда. Железная дорога у нас — постоянный объект прилётов, поэтому ничем, кроме, автобусов, не доберешься. К концу поездки, обычно, позвоночник застывает в форме вопросительного знака.
В этот раз на российской границе ожидает приятная новость — отменили досмотр багажа, как результат объединения с Россией. Паспортный контроль на границе ДНР тоже отсутствует. Всё это сократило время в пути на один-два часа.
Практически сразу при въезде в Донецкую область — поворот на Саур-могилу, месту особого поклонения воинской славе. Раньше, после трех-месячных боёв в 2014 году, здесь была иллюстрация к Апокалипсису: хаотично разбросанные плиты, громадное количество пустых патронов, таблички с надписью «осторожно, мины». Тут же свежие могилы ребят. Теперь Саур-могила представляет собой восстановленный мемориальный комплекс, где уже проводились праздничные мероприятия.
Шахтёрск, Торез, Зугрэс — и я в Харцызске, городе моего детства. Выхожу на «Родничке» — остановке на трассе возле Иверской церкви, которая блеском своих куполов встречает всех прибывающих. Чтобы добраться домой, беру такси. По дороге слушаю рассказ таксиста о собаке Пуле и её трагической гибели на трассе. Похоже, даже животные у нас имеют свои «позывные».
Харцызск был основан в 1869 году. Спустя некоторое время его посетил А.П. Чехов. Потом он не раз упомянет о нашем городе в своих рассказах и письмах. А местные жители в память об этом установят русскому писателю памятник рядом со станцией. Когда приезжаю в Харцызск, стараюсь всегда зайти на вокзальную, поздороваться с Антоном Павловичем.
Город находится в 30 км. от Донецка. В середине мая прошлого года над Харцызском взяла шефство Нижегородская область. Нижегородцы не только принимают у себя беженцев, организовывают детские лагеря, но и помогают с ремонтом дорог и строительных объектов. С одной стороны, городок преображается, с другой — звуки снарядов, разрушения от прилётов, проехавший мимо танк не дают забыть, что фронт совсем недалеко.
Народ здесь давно живёт по принципу: прилетит, так прилетит. ПВО работает постоянно. Звук летящего хаймерса заставляет вздрагивать и молиться в любое время дня и ночи. Но, как известно, нельзя услышать тот снаряд, который летит в тебя.
Республика испытывает большие трудности с питьевой водой. Из крана воду никто не пьет, так как она поступает неочищенной. В городе есть несколько пунктов продажи воды. Мы достаём её из колодца, затем обрабатываем в несколько этапов.
Жизнь постепенно переходит на российские стандарты. Но, по иронии, быстрее всего этих стандартов получается достигнуть у цен на продукты и лекарства. Во многих случаях они уже выше московских. Зато многие лекарства отпускают без рецепта, запасаюсь впрок. Наблюдается ажиотаж с получением новых паспортов, очередь за ними приходится занимать ночью. Всю документацию планируют заменить к 2025 году.
Наблюдаются изменения и в природе. Всё чаще в городах и сельской местности можно заметить диких животных, таких как лисы, фазаны, дикие кабаны и даже косули. Военные действия вытесняют их из обычной среды обитания. Температура для этого времени года привычная — минус два. Но даже небольшой мороз переносится здесь тяжелее сибирского. Причина в том, что в широкой донецкой степи есть где разгуляться вольному ветру. Единственное место, где он может застрять — это верхушки терриконов, искусственных пирамид из переработанного угля.
В целом здесь гораздо больше ясных дней, чем пасмурных. А звёзды в ночном небе кажутся ярче и ближе. Если бы не война…
Кто-то скептически утверждает: » Это вам за то, что у вас на Донбассе больше всего абортов делается». А я склонна думать по-другому. » Думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам, но если не покаетесь…»
Покаяние — путь длиною в жизнь. И, конечно, оно влияет на наше сегодняшнее существование. А пока пора собираться обратно в Москву.