Несомненно, что для нас, православных христиан, живыми образцами воплощения в жизнь Евангелия Христова являются святые люди. Глядя на них, мы имеем возможность видеть, что именно Церковь считает подлинной христианской святостью, какие черты характера и поступки конкретных людей соответствуют учению Христа. Иногда некоторые верующие начинают придумывать свои стандарты поведения и мышления, которым, на их взгляд, должен соответствовать христианин, забывая о том, что более разумно ориентироваться на образ жизни тех, кто уже прославлен у Бога. Поэтому было бы полезным обратиться к примеру одного из близких к нам по времени святых, епископу Феофану Затворнику, и посмотреть, что он считал позволительным, а что недопустимым для настоящего православного христианина. Познакомимся с несколькими примерами.
- Жизнелюбие и юмор
Подлинному христианину не свойственно унылое состояние духа, мрачное выражение лица и отрицание всякой человеческой радости. Те, кто знаком с творениями святителя, особенно с его эпистолярным наследием, не могли не отметить его удивительную жизнерадостность, любовь к людям и добрый юмор. Действительно, когда читаешь его письма, есть где посмеяться и поплакать. Это и рассказы о подробностях быта, вроде отчаянных попыток освоить фисгармонию или скрипку. На склоне лет, будучи полуслепым старцем, он не впадает в малодушие, а воображает, как будет кейфовать в ожидании, пока придет беззубая всех поедающая. Тон его нравоучений также зачастую наполнен юмором. Но это нисколько не мешает воспринимать его слова серьёзно. Его ирония всегда добрая и умеренная, отсутствует всякая пошлость. Он практически не ругает своих нерадивых адресатов за лень и отсутствие желания меняться, вместо этого он в полушутливой форме указывает им на существующие неисправности. Каждое письмо начинается или заканчивается теплыми пожеланиями, поздравлениями с праздниками, в том числе с вполне светскими, как Новый год.
- Образованная простота
У людей с хорошим образованием и богатыми талантами может возникнуть искушение превознестись над теми, кто этого не имеет, и относиться к ним с пренебрежением. Ничего подобного мы не видим у владыки Феофана. Будучи от природы весьма одаренным, имея отличное богословское образование, архиерейский сан, зная несколько языков и, наконец, получив степень доктора богословия (уже в почтенном возрасте), святитель много общается с простыми людьми и проявляет большое терпение и участие в их жизни, проблемах и радостях. Он старается писать как можно доступней и способствовать тому, чтобы его книги были по карману простым верующим. Он умеет сочетать труд ученого книжника с пастырской снисходительностью к немощам и малограмотности людей в духовных вопросах. Святитель прост и доступен, как в общении, так и в своём быту. Кстати, большую часть своей пенсии он раздавал нуждающимся.
- Польза «внешнего» знания
Христианин не обязан закрываться от светских знаний, которые не противоречат Слову Божию. Сам святитель был образованнейшим человеком своего времени, знал несколько древних и современных языков. Трудно сказать, чем он не интересовался. При основном занятии богословием он увлекался психологией, интересовался историей, политикой, физикой, философией, искусством, педагогикой, логикой, естествознанием, медициной. Владыка стремился быть в курсе самых свежих достижений и идей своего времени. Познания в различных областях активно применялись им в беседах со своими читателями. Вспомним хотя бы его попытки объяснить реалии духовного мира через аналогию с изобретениями рук человеческих. Святитель был убежден, что все это может принести пользу, при правильном подходе:
«И книги с человеческими мудростями могут питать дух. Это те, которые в природе и в истории указывают нам следы премудрости, благости, правды и многопопечительного о нас промышления Божия… Бог открывает Себя в природе и истории так же, как и в слове Своем. И они суть книги Божии для тех, кто умеет читать».
- Может ли быть что доброе с Запада?
При критическом восприятии искажений христианского учения в западной традиции православному христианину не вменяется в обязанность клеймить всё неправославное и приписывать весь опыт инославных внушению дьявола. Глубокое знание и любовь к своей вере сохраняют от вредного влияния чужого вероучения и даже позволяют применять наработки его представителей на пользу православию. При искренней убежденности в спасительности православия святитель не гнушался использования католических и протестантских трудов, если видел в них добрые и полезные мысли или просто серьезные научные исследования. Значительная часть его библиотеки состояла из иностранных сочинений, в том числе по богословию и библеистике. Он сам переводил католических авторов, обязательно устраняя явно неправославные идеи. Подход к чтению инославных авторов святитель выразил так:
«Есть много смиренных писателей-тружеников, не у католиков только, но и у протестантов. Общехристианские истины у них излагаются добре. В этом можно пользоваться ими, но все же не с завязанными глазами, за нами водится этот грешок. Понравится писатель, и начнут его переводить, и уж всё подряд и дуют. А у тех между добрыми приводятся и их неправославные воззрения».
- Один внимательный псалом или десять акафистов?
Будучи глубоким знатоком искусства молитвы и православного богослужения, святитель Феофан не относился к богослужебным текстам и молитвенному правилу как к чему-то самодостаточному. Ему присуща большая духовная свобода, достаточно вспомнить его наставление одной из духовных чад:
«Никогда не вяжите себя правилом, и не думайте, что есть что-либо ценное в том, что имеете такое правило или всегда его совершаете. Вся цена в сердечном пред Богом припадании… Всячески избегать надо формальности и механизма в молитве. Пусть это всякой раз будет делом обдуманного свободного решения, и совершать его с сознанием и чувством, а не кое-как. На случай надо уметь сокращать правило. Мало ли в семейной жизни случайностей? Можно, например, утром и вечером, когда нет времени, прочитать на память только молитвы утренние и на сон грядущим. Можно даже и их не все читать, а по нескольку. Можно совсем ничего не читать, а положить несколько поклонов, но с истинною сердечною молитвою. С правилом должно обращаться с полною свободою. Будьте госпожа правила, а не раба».
Таким образом, молитвенные тексты для него являются средством войти в подлинное общение с Живым Богом.
Можно приводить и много других аспектов жизни святителя, но из вышесказанного уже ясно то, что христианство святых людей проявлялось не столько в особенном внешнем поведении, сколько в своем внутреннем отношении к Богу, людям и явлениям этого мира. Не будем забывать, что христианство ни в чем не обделяет человека, а напротив, даёт правильные перспективы его развитию. Убежден, что в вопросах о том, как христианину строить свою жизнь, важно обращаться к примеру и наставлениям настоящих экспертов в этой области, какими являются для нас святые.