Соловьёв (телеведущий): Ваша непосредственная деятельность для меня всегда была очень важна и очень эмоциональна. Я вообще не понимаю, как вы этим занимаетесь. Потому что то количество боли, которое проходит через вас, тяжело даже представить. Седеем мы от этого быстро. Но при этом и результаты впечатляющие. А теперь добавился ещё тяжелейший участок работы, связанный с Украиной.
Астахов: Да, это правда. Можно чуть-чуть личное? Ни для кого не секрет, у меня мама монахиня. Она долгое время жила (хотя она москвичка, родилась в Москве) на Западной Украине в монастыре. Потом тяжело заболела, вернулась в Москву. И вот я помню, когда она вернулась…
Соловьёв: А она в каком возрасте постриглась?
Астахов: Мама постриглась в 62 года. Сейчас ей, слава Богу, 75 лет.Она говорила, вернувшись с Украины: «Святые отцы говорят — скоро вся украинская земля будет гореть». Это было лет пять назад. Я говорю: «Мам, ну, что ты говоришь? Что пугаешь? У тебя всё время апокалипсис впереди». — «Нет, я вам говорю — будет гореть вся украинская земля». Вот я говорю сейчас, а у меня мурашки прямо бегут по телу. Она говорила: «Будут разрушать храмы, будут нападать, будут убивать. Будет гореть земля».
Не хотелось бы, конечно, верить, что такие прогнозы сбываются. Но они сбываются, к сожалению. И самыми незащищёнными в этой ситуации оказались дети. Вы знаете историю детей-сирот. То, что не могла сделать киевская, как они считают, легитимная власть, — посчитать хотя бы тех сирот, которые нуждаются в эвакуации из зоны боевых действий. Мы это сделали. Это оказалось легко сделать. Потому что просто на сайте Донецкой и Луганской областей Украины, которые до сих пор существуют, есть все телефоны детских сиротских учреждений. Мы просто их обзвонили и выяснили, что в Донецкой области находится 600 с лишним детей. Хотя общее число больше, но находились в домах на тот момент и там, и там — 1223 ребёнка. Это сироты, которых надо было эвакуировать.
Полностью слушайте в аудиоверсии