Депутат петербургского Законодательного собрания, член партии «Яблоко» Борис Вишневский, известный как лидер выступлений против передачи Исаакиевского собора Церкви, на днях подписал петицию с призывом «провести принудительное психиатрическое освидетельствование Натальи Поклонской». Как вы наверняка уже знаете, преступление депутата Государственной Думы Натальи Поклонской состояло в том, что она, выступая в передаче на телеканале «Царьград», упомянула, что, как ей сообщили ее друзья из Крыма, в часовне, посвященной убиенному императору Николаю II, произошло мироточение как икон, так и бюста последнего русского императора. Впоследствии церковная комиссия мироточения (по крайней мере, на момент проведения осмотра) не подтвердила.
Что же, возможно, Поклонская неблагоразумно поспешила. Ей стоило знать, сколько глаз смотрит на нее через прицел, ожидая удобного момента. Но более интересно тут само воззвание. Оно сообщает нам нечто о природе протеста. Конечно, в любом политическом движении будут люди самых разных интеллектуальных и нравственных достоинств — выделять наиболее неудачные высказывания каких-то маргинальных личностей и строить на них критику политической позиции в целом было бы неверным.
Если бы петицию создали — а потом подписали — какие-то безвестные сетевые тролли, говорить было бы не о чем. Но данная петиция написана Владимиром Гарначуком, депутатом Муниципального собрания Тропарево-Никулино, Борис Вишневский человек тоже известный, и на момент написания этой статьи число подписантов приближается к семи тысячам.
Если Борис Вишневский не лидер и не лицо протеста против РПЦ, то кто тогда лидер и лицо? Покажите мне его, я хотел бы узнать его мнение по поводу этой идеи. Пока что я не вижу, чтобы кто-либо из соратников Вишневского выступал с опровержениями или как-либо отмежевался от этой петиции. Пока что все борцы с РПЦ, которых мне удалось видеть, выражали искреннее непонимание – а в чем проблема-то? Что же, если в их собственной среде нет никого, кто мог бы объяснить, придется этим заняться самому.
Что имеют в виду люди, которые говорят о себе, что они «европейцы» и подлинные представители Петербурга как европейского города? Насколько я понимаю, речь идет о том, что они видят себя носителями определенной культуры и определенных ценностей. Это ценности свободы, достоинства и уважения к человеческой личности. Сами по себе эти ценности почтенны и отражают христианское наследие нашей цивилизации. Проблема в том, что притязать на то, что вы обладаете какими-то положительными качествами, и обладать ими — это очень разные вещи. Более того, в христианской традиции – конфликтующие.
Можно (на уровне обобщенных деклараций) декларировать приверженность неким ценностям — и тут же (на уровне высказываний по конкретным вопросам) им противоречить.
Начнем со свободы. Свобода вероисповедания означает, что люди любых религиозных (или нерелигиозных) убеждений могут их открыто выражать. Мне могут казаться очень странными верования и религиозные практики моих сограждан — но свобода означает, что они имеют на них полное право. Материализм представляется мне чрезвычайно абсурдным верованием, и мне кажется непостижимым, как люди, вполне разумные и адекватные в других отношениях, могут его придерживаться. Но нравятся мне их взгляды или нет — они имеют на них полное право. Я могу не соглашаться с убеждениями, например, буддистов. Я могу считать сообщения о чудесах, которые, как утверждается, совершают некоторые их духовные лидеры, недостоверными. Но в свободном обществе они имеют полное право в них верить — и открыто об этом говорить. Я испытываю сомнения, когда мне говорят, что следующего Далай-ламу выбирают на том основании, что ребенок «узнает» вещи предыдущего Далай-ламы — и тем доказывает, что был им в «прошлой жизни». Я не верю в реинкарнацию. Но мне в голову не приходит требовать в отношении тех, кто верит, каких-то принудительных мер. И простые граждане, и депутаты имеют полное право исповедовать религиозные убеждения, которые я не разделяю, и выражать веру в сверхъестественные явления, которые мне представляются недостоверными. Это называется «свободой вероисповедания». Я понимаю, что если мы спросим у Вишневского со товарищи, признают ли они свободу вероисповедания, они горячо уверят нас, что да. Беда в том, что они явно не имеют ни малейшего представления о том, что означает это словосочетание. Если мы сообщим им, что свобода означает, что Наталья Поклонская имеет полное право выражать те мнения, которые желает, и те мировоззренческие убеждения, которые считает истинными, — они искренне не поймут, о чем идет речь.
С достоинством и уважением к личности дело обстоит не лучше. Политическая риторика бывает довольно резкой; но имеет большое значение, как именно вы пытаетесь уязвить оппонента. И тут попытки объявить оппонента душевнобольным — и потребовать принудительного освидетельствования — неизбежно выдают две вещи.
«Чтобы использовать ложное подозрение в душевном расстройстве в качестве оскорбления, надо в это достоинство не верить»
Во-первых, стигматизацию людей, страдающих психическими расстройствами. Никто не пытается напасть на политических противников, объявляя, что у них артрит или язва желудка. Но вот душевные болезни используются в качестве оскорбления — что исходит из восприятия их как позорных, ставящих человека на ступень ниже, делающих его законной мишенью насмешек. Вера в человеческое достоинство означает, что болезни — и психические, в частности — это достоинство никак не умаляют. Человек, страдающий душевным расстройством, переживает тяжкое страдание, он особенно уязвим, его достоинство и права нуждаются в особой защите. Но если мы всерьез верим в человеческое достоинство, он им обладает в той же мере, что и все мы. Чтобы использовать ложное подозрение в душевном расстройстве в качестве оскорбления, надо в это достоинство не верить. Это очевидно. Человек, бросающий своему оппоненту обвинение в примеси «цветной» крови, очевидно, расист — независимо от того, насколько обоснованы его предположения. В его картине мира «цветной» — это оскорбление. Он не верит в равное достоинство всех людей. Точно так же не верит в равное достоинство всех людей человек, использующий в качестве оскорбления — и политической нападки — подозрение в душевной болезни.
Я понимаю, что для тех тысяч людей, которые подписали петицию, все это — большая новость. Они используют слова «человеческое достоинство», как и другие слова, не имея ни малейшего представления о том, что они означают. Что же, никогда не поздно заполнить этот пробел в образовании.
Во-вторых, петиция призывает возродить практику так называемой «карательной психиатрии» — когда политическим противникам ставился психиатрический диагноз, и они подвергались принудительному «лечению», что на самом деле было формой репрессии. Ни авторам, ни подписантам в голову не приходит, что такая практика является абсолютно несовместимой с соблюдением прав человека. «Права человека» — это еще одно выражение, которое они произносят, совершенно не догадываясь, что же оно означает. Впрочем, по действующему закону, «принудительное психиатрическое освидетельствование» в такой ситуации и невозможно — но правовое сознание Бориса Вишневского и других борцов с РПЦ находится на том уровне, на котором оно находится.
Так уж выглядят наши прогрессивные и европейские силы. Они создают фон, на котором не только правительство выглядит европейцем, но и всякий случайно выбранный человек на улице наверняка проявит большую приверженность ценностям свободы, законности и достоинства, чем те, у кого это написано на транспарантах.
Пожалуй, эту особенность данного движения стоит учитывать — перед тем как присоединяться к нему или изъявлять к нему симпатию.