Но нужно ли скрывать некоторое разочарование? Войти в Вифлеемскую церковь в рождественскую ночь трудно – стоят качки из палестинской полиции в красных беретах и не пущают. Они сначала должны пропустить vip-ов, — мэра, министров, друзей и прочих важных особ, и только потом начинают скупо пускать молящихся.
Палестинцы многому научились у израильтян, и в первую очередь всему дурному. Что может быть дурнее security, которые стараются помешать людям войти и выйти?
А как войдешь – тоже мало радости. В вифлеемской церкви из-за обилия телекамер и охранников службы вовсе не видно и не слышно даже в двадцати шагах от алтаря.
Православные христиане Вифлеема – а их немало – не ходят на ночную рождественскую службу, предпочитая утреннюю в своих приходских церквах. На службу идут только священники из Иерусалимской патриархии и паломники, а еще больше – официальные лица палестинской автономии и мэрии, которые и занимают все места в пределах видимости.
Сама служба не охватывает всю церковь, она идет где-то далеко, и ни разу не возникает того единения, ради которого мы приходим в церковь. Видимо, сказывается раздор между греческими епископами и палестинскими мирянами. Раздор крайне губительный для православной веры.
Русская рождественская служба куда краше, величественнее и возвышенней здешней.
Я люблю Палестину и палестинцев, и чувствую себя здесь дома. И службы в палестинских церквах мне любы. Но я вам говорю объективно, что рождественская ночная служба в Москве лучше, чем в Вифлееме. Хотя хорошо праздновать рождество в Вифлееме, еще лучше в эту ночь стоять на белом снегу возле церкви Вознесения, хоть Малого, хоть Большого у Никитских ворот. Русская рождественская служба куда краше, величественнее и возвышенней здешней.
Говорю я вам не из вящего русского патриотизма. Конечно, я люблю Россию, и все же дом мой здесь, в Палестине. Мне ее пейзажи ближе, мне изгибы ее гор дороже. Когда я приехал в Россию, я думал, что годы жизни в Палестине останутся позади, и я снова войду в ту реку, имя которой – Россия. Ведь я родился в России и в России вырос. Но, видимо, второй раз в одну реку не войдешь. Все же меня сформировала Святая земля, и она стала моей. А то, что русская служба лучше и краше – это я из чистой объективности. Не только в области балета Россия впереди всех.
Так бы я и ушел разочарованный, но выйдя на площадь перед храмом, я увидел тысячи танцующих эфиопов. Их не пускают в церковь в праздники, и они празднуют Рождество на улице. Так замечательно они плясали и веселились и молились, что смыли всё мое разочарование. На утро службы стали более осмысленными, и православные жители Вифлеема вышли в нарядных костюмах на улицы и площади города, а security ушли со своими хозяевами.